Взаимоотношения политики с другими сферами общественной жизни
Политика и власть проникают практически во все поры общественного организма. И «поле» внутренней политики, т. е. то пространство, на которое политика распространяет свое влияние, очерчено не только территориальными рамками страны. Но одновременно включает в себя все без исключения сферы общественной жизнедеятельности. При этом по отношению к этим сферам и обществу в целом политика выступает в качестве системы, которая ими управляет. Но управляет не как система, абсолютно не зависимая от внешней среды, она взаимодействует с ней по принципу обратной связи, получает извне необходимые для развития импульсы (в виде требований и поддержки) и реагирует на них, производя, в качестве результирующих продуктов этого реагирования, конкретные политические решения (в виде законов, указов президента, постановлений правительства, распоряжений местной власти и т. д.).
Политика и экономика
Проблема взаимоотношения политики и экономики имеет тот же самый возраст, что и писаная человеческая история: ее нижняя граница совпадает с возникновением классово-дифференцированного общества и государства, верхняя же все еще открыта. По сути это один из «вечных вопросов», над решением которого бьется человеческая мысль и если находит на него сколько-нибудь вразумительные ответы, то лишь на время - для той полосы развития в жизни отдельных стран и народов, которая характеризуется как мирная и «спокойная» эволюция. Что же касается так называемых «крутых поворотов» истории - периодов коренной ломки устоявшихся общественных отношений, социальных структур, представлений, ценностей, мотивационно-деятельных установок, ориентаций и т. д. - то этот вопрос становится предметом не только жарких академических споров и дискуссий, но и острейшей политической борьбы.
Именно такой «крутой» поворотный этап переживает сегодня российское общество. Его движение к рынку и рыночной политической демократии, совершаемое по небывалой в мировой истории схеме: от «социализма» назад к «капитализму», ставит будущее страны в прямую зависимость о того, как будет решаться проблема взаимоотношения политики и экономики (особенно проблема взаимоотношения государства и бизнеса).
Поиски адекватного вызовам времени решения этой проблемы порождают самый широкий спектр мнений, среди которых в качестве противоборствующих и полярных выступают, с одной стороны, те, кто ратует за возврат страны к полностью или частично огосударствленной экономике. С другой, те, кто настаивает на необходимости максимального ограничения вмешательства государства в хозяйственную жизнь вплоть до его полного изгнания из этой сферы, исходя из презумпции, что любое вмешательство государства в экономику - это зло. Во втором случае вся организация и функционирование экономики должны быть отданы на откуп «невидимой руке рынка».
Такого рода крайности не имеют ничего общего с реалиями рынка, где политика и экономика настолько тесно переплетены, что различить их может порой только взгляд (абстракция, фантазия) теоретика. Все (или почти все) в общественной жизнедеятельности носит на себе печать как экономических отношений, так и политических, обусловливается ими.
Если взять, к примеру, рыночный акт купли-продажи рабочей силы, то он является не только экономическим актом, но одновременно и политическим. Нужно учитывать, что этот акт поддержан системой права, регулирующей силой законов, в которых реализуется воля публичной власти. А, стало быть, он подвержен влиянию не только государства, но и политических партий, профессиональных союзов, предпринимательских ассоциаций и объединений и т. д., всех институциональных сил и структур, в той или иной мере причастных к организации и динамике наемно-трудовых отношений.
И если рыночный механизм в целом неплохо выполняет свою роль регулятора экономики, то только потому, что встроен в определенные политические и правовые рамки, устанавливающие правила и пределы конкуренции, общественно приемлемые (и одобряемые) формы и технологии экономической (предпринимательской) активности, способы и «методики» получения прибыли и пр.
С другой стороны, сам рынок отрезвляюще воздействует на политические институты, а также формализованные структуры гражданского общества, лимитируя амбициозные программы и требования, подчиняя поведение членов общества и самого государства экономической целесообразности, необходимости «считать деньги», «жить по средствам» и т. д.
В этом свете очевидно, что проблема соотношения между политикой и экономикой - это не проблема выбора между двумя противоположностями: монополизмом государства или монополизмом рынка. Речь идет о поиске оптимальных форм взаимодействия того и другого, нахождении разумных пропорций (необходимого баланса) между государственным регулированием экономики и свободой частного предпринимательства.
Причем эти пропорции относятся к разряду категорий очень подвижных и постоянно изменяющихся, и по этой причине они не могут быть установлены раз и навсегда. Если экономика процветает, то государство может позволить себе так или иначе уйти из этой сферы. В условиях же кризиса вмешательство государства в хозяйственную жизнь не может не возрастать.
Политика и идеология
Понятие «идеология» относится к числу одних из самых противоречивых понятий социально-гуманитарного знания, которое с момента введения в обиход в начале XVIII века французским ученым и философом Десют де Траси не раз становилось объектом уничтожающий критики вплоть до отказа в праве на существование как научной категории, связанной с познанием духовно-мотивационных факторов - детерминант общественного бытия. Даже К. Маркс и Ф. Энгельс, вступив на поприще научной и практической деятельности, к понятию «идеология» в целом относились негативно и рассматривали идеологов как мечтателей и доктринеров.
Между тем идеология так же естественна для жизнедеятельности человека и общества, как и мир политики, культуры, экономических отношений и т. д. Это не некий искусственно созданный и чуждый обществу духовный феномен, асоциальный по своей природе, а объективно существующая реальность, которая, как и все другие сферы, детерминирована, прежде всего, асимметричностью социальной структуры общества. Пока люди разделяются на группы и классы с многообразными, подчас не сочетающимися интересами и ценностными ориентациями, остается нужда в силовом (властном) регулировании их отношений. До той поры они будут поддерживать власть или, наоборот, оппонировать ей, составляя собственные групповые образы - понятия о своем месте в обществе, отстаивая собственный взгляд на вещи как наиболее достоверный.
Будучи функционально связанной с политикой, идеология как совокупность идей, установок, взглядов, ценностей общественного переустройства играет в ней ряд важных организационнорегулятивных функций, которые органически вписываются в такие понятия, как «ориентация», «мобилизация», «интеграция». Итак, идеология:
• указывает политике систему идеалов и ценностей, к которой та должна стремиться, т. е. определяет и обосновывает выбор стратегических целей и ключевых задач общественных преобразований и реформ;
• придает смысл и создает систему координат в деятельности как институциональных субъектов политики (государства, политических партий, массовых общественно-политических движений и др.), так и социальных (отдельной личности, целых общественных слоев и классов, этносов и т. д.);
• выступает интегрирующим фактором, имея в качестве целе- полагания не частные узкокорпоративные интересы, а исключительно интересы крупных, чаще всего интерклассовых социальных формирований, включая общество или нацию в целом.
Обыгчно в функционировании идеологии выщеляют три уровня: теоретико-концептуальный:, программно-политический и актуализированный.
1. На теоретико-концептуальном, наиболее абстрактном уровне раскрываются основные идеалы и ценности тех общественных сил (социальных слоев, классов, этносов и т. д.), интересы которых данная идеология представляет (или претендует на то, чтобы представлять).
2. Программно-политический уровень непосредственно связан с практической деятельностью партий, союзов, блоков, движений, созданных в качестве проводников данной идеологии в жизнь. На этом уровне происходит перевод идеологии с языка социальнофилософских принципов на язык программ и лозунгов, формируется идейная основа для принятия управленческих решений.
3. На третьем, актуализирующем уровне, определяется степень усвоения людьми идей и ценностей данной идеологии, ее влияния на их практическую деятельность и политическое поведение. На этой базе вносятся необходимые изменения и коррективы в идеологическую и практическую деятельность институциональных субъектов - носителей данной идеологии.
Говоря об идеологии как детерминанте политики, следует особо подчеркнуть, что это влияние не является ни абсолютным, ни всеобъемлющим и должно иметь свои пределы. В противном случае идеология разрушает политику, делает ее нефункциональной, неспособной определять и решать общественно важные задачи. Неслучайно идеологии, которые обслуживали строительство рая на земле, на самом деле построили ад. Породив извращенные тоталитарные и тиранические режимы в облике фашизма и сталинизма.
По причине того, что политика имеет дело с интересами и судьбами миллионов людей и цена ошибок в этой сфере очень высока, вопрос о моральной ответственности политиков стоит особо остро. Насколько «польза», воплощенная в политических решениях, совместима с «добром» как нравственной ценностью? Не отрицает ли политическая этика (правила игры в политике) общечеловеческую мораль, и, наоборот, не ограничивает ли мораль политическую эффективность? Эти и многие другие вопросы составляют одну из вечных тем человеческой истории.
Самой распространенной точкой зрения на сей счет со времени, когда политику отделили от морали, выступает утверждение об их несовместимости: там, где начинается политика, кончается мораль. И сколько бы их ни смешивали, они всегда будут отталкиваться друг от друга, как вода и масло.
Точка зрения на политику, как на «грязное дело», имеет право на существование, но она, тем не менее, не может быть признана до конца правильной и научной. Аморальность в политике не может рассматриваться как ее «генетическая» заданность, как объективное производное от любых обстоятельств, как доминанта, не зависящая от «чистоты рук» тех, кто занимается политикой.
Совместимость политики и морали возможна и осуществляется только там, где есть реальная демократия, где любые действия в сфере политики подконтрольны ее механизмам и народу как первичному носителю власти, обладающему конституционно гарантированным правом «нанимать» себе руководителей и «увольнять» тех из них, которые не оправдывают доверия.
При этом речь идет не о полном подчинении политики морали, а о рациональном и разумном их соотношении, при котором мораль не превращается в морализаторство и не сводится только к установлению запретных норм-рамок, к функциям оградительных флажков. Как политика, так и мораль - явления многослойные, внутри них есть разные пласты, которые могут и должны сочетаться. Политика, особенно в стрессовой, переходной ситуации, когда все напряжено и исковеркано, должна иметь право на моральный выбор, т. е. отказ от одних пластов морали ради других.
Необходимо четко представлять себе, что политическая деятельность (и по критерию политической целесообразности, и по
критерию нравственного достоинства принимаемых решений) - это всегда зона риска. Сфера вышужденных, порой очень жестких решений, когда императивы морали приходится согласовывать с рациональностью действий, а собственные желания и пристрастия - с диктатом обстоятельств. Вовлеченный в конфликтную ситуацию «политический человек» обречен на компромисс, наилучший выгход из которого - лишь поиск меньшего зла. И политик только тогда действует нравственно, когда добро от его поступков существенно превышает зло.
