Авторитарная политическая система

В политологическом анализе разница между авторитарной и тота­литарной политическими системами начинала проясняться в ше­стидесятые годы под влиянием философской дискуссии о тотали­тарных режимах (Ф. А. фонХайек, К. Р. Поппер, X. Арендт), а также как результат дискуссии в рамках Комитета сравнительной политики при Исследовательском совете по социальным наукам (Social Sci­ence Research Council), где группа самых выдающихся политологов рассматривала проблему модернизации и развития. Было высказано убеждение, что общества развиваются по прямой от традиционных до современных (что, некоторым образом, подтверждает существен­ное преимущество демократии). В ходе указанной дискуссии были выделены два идеальных типа политических устройств: демократия и тоталитаризм, авторитарный же режим был признан некоей допол­нительной категорией. Неудивительно, что эта теория признавала страны Третьего мира наиболее подверженными авторитаризму.

Только со временем авторитаризм был признан отдельным ти­пом политического устройства. Наиболее значительными являются произведения, открывающие упомянутую дискуссию, то есть труд Збигнева Бжезинского и Карла И. Фридриха «Тоталитарная дикта­тура и автократия» (1965) и статья Хуана Линза об Испании 1975 г., которая открывала его книгу «Тоталитарные и авторитарные ре­жимы» (1979). В ней появилось наиболее значительное определение авторитаризма. «Авторитарные режимы являются политическими системами с ограниченным, не основанным на ответственности, политическом плюрализме без тщательно разработанной руководя­щей идеологии (однако, с четкой ментальностью), без интенсивной или экстенсивной политической мобилизации (за исключением определенных этапов их развития), и в которых лидер (иногда не­большая группа) отправляет власть в рамках формальных и слабо определенных, но в действительности, хорошо предсказуемых ограничений».

Дискуссия стала более оживленной под влиянием внезапного распространения авторитарных режимов в слаборазвитых странах. Тогда именно Семюел П. Хантингтон в работе «Политический по­рядок в изменяющемся обществе» пришел к выводу, что во многих неразвитых обществах армия является единственным современным, профессиональным и организованным институтом в масштабах страны, который может провести государство через подводные камни общественных волнений к демократии. В свою очередь, Гильермо О'Доннелл, вдохновленный работами Линза, занялся южноамерикан­скими режимами, которые он назвал бюрократическо-авторитарны - ми. Из его выводов следовало, что те являются конечным продуктом капиталистического развития и модернизации в зависимых обще­ствах (Г. О" Доннелл «Модернизация и бюрократический авторита­ризм: исследования по южноамериканской политике», 1973).

Авторитаризм

 

Следует также вспомнить о статье Джейн Киркпатрик (Jane Kirkpatrick, 1979 г.) «Диктатура и двойные стандарты», в которой она четко приписала тоталитаризм коммунистическим режимам, считая латиноамериканский авторитаризм репрессивным, но более мягким и восприимчивым к капиталистическим реформам. Дис­куссия, которую она вызвала, характеризует сатирический рисунок того времени, где один из персонажей усматривает действительную разницу в том, что один из режимов арестовывает, убивает и пыта­ет людей, тогда как другой предоставляет многие из этих функций частному сектору.

В историческом плане понятие авторитаризма имеет долгую традицию, выражаемую такими понятиями, как: автократия, дикта­тура, олигархия, патримониализм, султанизм. Особенно интересной является проблема «неопатримониализма» учитывая проявление динамики очень важного явления, вытекающего из соотношения патрон-клиент, то есть политического клиентизма. По сути дела, как считает Джеймс Меллой (James Malloy), дискуссия об автори­тарной системе содержит в себе проблему легитимации, а также проблему «управляемости», или способности правительств под­держивать порядок при одновременном решении общественных проблем. На этом основании можно различать порядок демократиче­ский и авторитарный — например, с помощью веберовских понятий или степени централизации власти. Последний способ объяснения прибегает к понятию политического монизма. Как пишет Джованни Сартори: «Разница между демократией и ее противоположностью заключается в том факте, что в демократии власть распределена, ограничена, контролируема и исполняется в течение определен­ного срока, тогда как в автократии власть сконцентрирована, не­контролируема, неопределенна и неограниченна. Одним словом, чем демократия не явпяется, тем является автократия» (Дж. Сартори «Эмпирическая демократическая теория»).

Авторитаризм не является привилегией только Третьего мира. Скорее он демонстрирует существенные различия между двумя моде­лями власти. Обратил на это внимание выдающийся консервативный британский философ Майкл Оукшотт (Michael Oakeshott). В за­падной традиции переплетаются две тенденции, которые он назвал universitas и societas. Первая рассматривает государство и общество как особое единство с корпоративистскими чертами, управляемое своего рода советом представителей, задачей которого является реа­лизация этих корпоративных целей. Она склоняется к способу прав­ления, основанному на централизованной власти с авторитарными чертами. Вторая, societas, рассматривает общество как совокупность интересов, удерживаемых в одной государственной структуре с по­мощью набора правил, которые позволяют подобный плюрализм. Это означает признание демократии как правление закона, когда различные интересы представлены в структуре государства.

Виды авторитаризма

 

Следует вспомнить наиболее амбициозную попытку разделения на категории авторитарных режимов, предпринятую Эймосом Перль - муттером (Amos Perlmutter). В работе «Современный авторитаризм: сравнительный институциональный анализ» он создает определенную модель власти, которую определяет как «исключительную, центра­лизованную политическую организацию, в которой доминирует по­литическая олигархия». Он выделяет четыре модели авторитаризма: полицейское государство, партийное государство, корпоративное государство и преторианское государство. Последняя категория полу­чает свое развитие в виде единоличного государства, олигархического государства и бюрократическо-авторитарного государства.

Для наших целей описания авторитаризма мы предлагаем другую типологию, которая показывает богатство указанной формы власти. Эта типология значительно более разборчива и описывает три вида авторитарных государств.

(1)Консервативные режимы:

(а) традиционные монархии с традиционной правящей группой и со слабо сформированной институциональной инфраструкту­рой, например, Саудовская Аравия, Марокко, Непал;

(б) консервативные диктатуры (с сильной личностью лидера), немногочисленные формы легитимации политической системы, например, Малави;

(в) теократии, революционные режимы, основанные на моби­лизации массовой поддержки, прежде всего, исламские стра­ны — Иран или Афганистан.

(2)Фасадные либеральные демократии (на самом деле, выборы основаны на политическом соперничестве, но при значительном ограничении гражданских прав и деятельности оппозиции, напри­мер, Малайзия или до недавнего времени, Мексика.

(3)Военные режимы.

Военные диктатуры отличаются от других форм авторитариз­ма источником легитимации, а также, как говорит Талукдер Ма - нируззаман (Talukder Maniruzzamman), «объемом проникновения в общество». Их часто сравнивают с европейскими абсолютными монархиями, что неверно, поскольку современным диктаторам (особенно, из Третьего мира) не хватает легитимации, почему они и прибегают к репрессиям как к инструменту власти, чтобы обе­спечить интеграцию народа в государствах, которые разрываются племенными противоречиями.

Здесь мы можем выделить следующие формы правления:

(1)непосредственное правление военных — военные обычно добиваются власти в результате государственного переворота, выбо­ры как способ легитимации становятся ненужными, поэтому военные редко используют эти институты; указанные страны характеризует низкий уровень экономического развития, значительный уровень по­литической нестабильности, например, Нигерия, Гана, Пакистан;

(2)власть гражданских и военных — гораздо большая ста­бильность, но трудно решить вопрос о разделении власти между этими двумя группами в рамках государственных институтов; кроме того, оно подвержено постоянным изменениям. О'Доннелл замечает, что такой союз осуществляется, поскольку аполитичная элита технократов нуждается в военных элитах, которые являются важным центром, принимающим решения, в структуре бюрократи - ческо-авторитарного режима;

(3)радикальные военные режимы — наиболее противоречи­вый тип организации, поскольку здесь присутствуют элементы двух предыдущих форм правления; данная категория имеет применение в социалистических странах (в частности, так называемого, арабского социализма, а также режимов региона Сахары).

Сравнительные исследования, предпринятые Дж. Б. Лондри - геном (J. В. Londregan) и К. Т. Пулом (К. Т. Poole), охватывающие

12стран за 1960-1982 гг. ясно показывают, что такие обществен­ные и экономические факторы, как высокий уровень заработков или хозяйственное развитие эффективно удерживают от военного государственного переворота. Одновременно они пишут об инте­ресном явлении, которое называют «ловушкой государственного переворота»: если данная страна один раз пережила coup d'état, труд­но будет избежать следующего. Один государственный переворот вызывает следующий переворот и таким образом санкционируется политическое насилие.