Легитимация

Этимология термина легитимация (лат. legitimus, или согласный с за­коном) указывала на его ограничение проблемой легализма. Тем вре­менем, этот термин имеет гораздо более широкое значение. Прежде, чем рассмотреть эту проблему, следует провести различие между легитимацией как правомочностью и легитимацией как процессом, состоящим в наделении правами или ведущим к наделению полити­ческой системы правами. Липсет считает, что «легитимация — это усилия, которые предпринимаются для создания и поддержки мне­ния о том, что существующие политические институты наиболее соответствуют и наиболее присущи обществу» (С. М. Липсет «Ното politicus») Другими словами, легитимация относится к наиболее элементарному вопросу размышлений о политике, которые касаются политического строя. Это же означает, что следует рассмотреть об­ратный процесс — делегитимацию, то есть формы эрозии и разло­жения данного политического порядка, а к таковым относятся бунт, государственный переворот или, наконец, революция.

Макс Вебер является создателем чаще всего используемой ти­пологии придания правомочности власти. Политическая власть при­знается достойной доверия благодаря трем типам наделения полно­мочиями: традиции, харизме и легальности. Этой проблемой Вебер занялся в своей фундаментальной работе «Общество и экономика», а затем в эссе «Политика как профессия и призвание». Во всех трех типах легитимации исходным пунктом является поиск авторитета как источника господства и политической власти.

В первом случае авторитет вытекает из «обычая, освященного уважением, каким он пользовался с незапамятных времен и следу­ющий из привычки стремлением его соблюдать». Вебер отмечает, что традицию он считает «безвозвратно минувшей». Можно все же добавить — под влиянием дискуссии относительно традиционной

установки —что традиция не должна быть заранее чем-то полностью сформировавшимся и заданным. Наоборот, по примеру галицийского общества Станчиков (Польские консервативные шляхетские обще­ства — прим. перев.) можно добавить, что «материалом» для традиции является история данного народа, что предполагает активную позицию по отношению к событиям прошлого. Вебер считал, что данный тип правомочности господства принадлежит целиком прошлому (власть патриарха или патримониального государя), тогда как некоторые авто­ритарные режимы апеллируют к традиции. Американский политолог С. Дж. Пейн (S. G. Payne) называет этот тип консервативно-автори - тарными режимами. Во многих случаях исследователи апеллируют к национальным устоям, где народ является основным носителем традиции или к государственной идеологии, согласно которой госу­дарство является носителем социального порядка и традиции.

Другой тип наделения полномочиями относится к особой пред­расположенности личности, которую Вебер описывает греческим словом харизма: «авторитет не повседневного, особого дара милости (харизмы), полная личная самоотдача и личное доверие к откровени­ям, героизму или к иным лидерским качествам личности». Проблема харизмы появляется неоднократно в его богатом творчестве. Этот тип господства восхищает и одновременно пугает Веберакак угроза либеральному порядку. Достаточно сказать, что текст на эту тему, первоначально прочитанный как доклад в январе 1919 г. в Мюнхене является, до известной степени, выражением страхов и беспокойств о будущем Германии.

Фундаментальный вопрос относится к проблеме: сможет ли харизматический лидер «приспособиться» к порядкам либерального государства. Как это уловил Райнхард Бендикс (Reinhard Bendix) при обсуждении творческого наследия Вебера: «Харизматический лидер не занимается политикой, поэтому правила, которые связываются с политической деятельностью не имеют к нему никакого приме­нения Он создает политическую действительность, рассекает ее одним махом, навязывает свое решение и постоянно напоминает о первоначальном «том зле», которым он сам не заражен».

Партийный лидер в положительном смысле наделен харизмой, однако, очень часто харизматичным оказывается демагог, который должен рассчитывать, прежде всего, на внешний эффект, на то, какое он производит «впечатление». В это время он впадает в два смертных греха, которые искупают в политике: несерьезность и без­ответственность. Это приводит его к противопоставлению «этики ответственности», в пользу которой он однозначно высказывается, и «этики убеждений».

Вебер характеризует также «законное наделение полномочи­ями»: «в силу веры в важность законного утверждения и обосно­ванной с помощью рационально созданных правил действительной «компетенции», то есть, —в силу ориентировки на повиновение при выполнении вытекающих из закона обязанностей». Вебер имеет в ви­ду формулу наделения полномочиями, которая появилась в XIX в. вместе с прогрессирующей демократизацией политических систем, обеспечивающей доступ к политическим институтам, пусть через выборы. Девид Бетхем (David Beetham) считает, что существуют три измерения легитимации власти: согласие с правилами (самое существенное заключается в создании определенного правопорядка, основанного на конституционных правилах), повсеместное принятие правил (политическая власть должна рассматриваться как власть, которая реализует общий интерес) а также активное согласие (вы­ражаемое через выборы). Демократические формы легитимации приносят, однако, новые проблемы, связанные с победой эгалитарной формулы над свободой, а в результате — развитие распределитель­ной справедливости в рамках «государства благосостояния».

Необходимо сразу отметить, что Вебер трактовал типы наде­ления политической власти полномочиями как «идеальные типы», это означает, что они необычайно редко проявляются в чистом виде. Анализ данной политической системы указывает на существование смешанных типов. Например, британскую систему можно описать, прибегая к первому и третьему типу господства, американская же, французская система могут приобретать форму одновременно ха­ризматического и легально-рационального уполномочивания. Так это было в случае президентства Шарля де Голля или Франклина Д. Рузвельта. В этом же направлении устремилась также Россия при президентстве Путина.

Идеология, понимаемая как стабильный набор политических убеждений, основанных на «мировоззрении» также является удобной формулой легитимации. И это не только в тоталитарных системах, но также и в открытых обществах. Указанная корреляция между идеологией и поведением на выборах лучше всего демонстрирует история Европы конца XIX в., когда именно социал-демократические партии находили свою основную избирательную клиентуру в низших классах, но с другой стороны, давление в сторону расширения из­бирательных прав приводило к легитимации политического строя.

Одной из функций легитимации является «производство и рас­пределение символов» (Карл Дейч). Ведь правители создают символы или апеллируют к ним, поскольку те имеют своей целью стаби­лизацию данного политического порядка. Они выполняют ту же функцию что аргументы, действия и процедуры. Государственные и национальные символы, годовщины, национальные праздники являются элементами политического ритуала, который направлен на наделение полномочиями данного образа правления. Эдвард Шиле считает даже, что они являются частью «гражданской религии».