Политическая деятельность — специфическая форма активности субъекта
Понятие деятельности охватывает все многообразие форм активного отношения людей к окружающему миру — природному и социальному, включающему целесообразное изменение его в соответствии с человеческими потребностями. Каждая сфера жизни общества (экономическая, социальная, духовная и т. д.) характеризуется совокупностью присущих ей форм и видов деятельности, равно как и общественных отношений. .
Особое место занимает политическая деятельность, составляющая основное содержание политической сферы жизни. Определить содержание понятия политической деятельности — это означает дать существенное определение политики.
Возможны два концептуальных подхода при рассмотрении проблемы политической деятельности, вытекающие из неоднозначного понимания политической системы. Один из них: деятельность понимается, прежде всего, как саморегуляция политической системы внутри себя, являющейся самостоятельным организмом. Субъектами деятельности выступают организационные группы лиц: парламентские, партийные фракции, правящие группировки (элиты), правительство, другие органы власти, лидеры, функционирующие непосредственно в политической системе. Иной подход (чаще всего встречается у марксистских авторов) базируется на понимании политической системы в виде организации, управляемой внешними, по отношению к политическим институтам, социально-классовыми силами. Понятие политической деятельности в таком случае включает обобщенное выражение воздействий на систему социальных групп и общественных объединений, людей, то есть субъектов гражданского общества.
Не следует абсолютизировать ни самостоятельность политической системы, ибо она всегда остается частью общества как целого, ни ее зависимость от социально-экономических факторов. А стало быть, нет основания противопоставлять отмеченные подходы в анализе политической деятельности.
Политическая деятельность представляет собой совокупность организованных действий субъектов как внутри политической системы, так и вне ее, подчиненных реализации общих социальных интересов и целей. В основе своей политическая деятельность — это руководство и управление общественными отношениями при помощи институтов власти. Ее суть — управление людьми, человеческими сообществами.
Конкретное содержание политической деятельности составляет: участие в делах государства, определение форм, задач и направления деятельности государства, распределение власти, контроль за ее деятельностью, а также иное воздействие на политические институты. Каждый из отмеченных моментов обобщает многообразные виды деятельности: скажем, непосредственное выполнение людьми политических функций в рамках институтов государственной власти и политических партий и опосредствованное участие, связанное с делегированием полномочий тем или иным институтам; профессиональная и непрофессиональная деятельность; руководящая и исполнительская деятельность, направленная на укрепление данной политической системы или, напротив, на ее разрушение; институционализированная или неинституционализиро-ванная деятельность (к примеру, экстремизм); системная или внесистемная и т. д.
М. Вебер, говоря о составе политической деятельности, подчеркивал, в первую очередь, деятельность по сохранению порядка в стране, т. е. «существующих отношений господства»1.
Если говорить об институтах, входящих в политическую систему, то деятельность каждого из них имеет свои существенные признаки и, прежде всего, раз личные цели и средства их достижения. Так, государство призвано регулировать, контролировать деятельность и поведение своих граждан и социальных групп в рамках реализации общеобязательных норм, направлять их на удовлетворение общественных интересов и достижение общих целей. Политическая деятельность партии связана, как говорилось, с обобщением, обоснованием и защитой интересов определенных социальных групп, реализацией их в конкретной политике государственной власти. Деятельность общественных организаций есть не что иное, как форма участия определенных групп граждан в управлении сообществом, в котором они живут. В целом же каждый политический и общественный институт по сути своей представляет определенную систему деятельностей.
Сущность политической деятельности раскрывается в специфике ее объекта и структурных элементов: субъекта, целей, средств, условий, знания, мотивации и норм, наконец, самого процесса активности.
Непосредственным объектом политической деятельности выступают политические ценности, институты, политическая система в целом и стоящие за ними социальные группы, партии, элиты, лидеры.
В сферу политической деятельности включается не общество как целое, не социально-классовые отношения во всех возможных аспектах, а лишь отношения общества, социальных групп, классов, слоев, элит к институтам политической власти и последних к обществу.
Прав был В. И. Ленин, считая «истинно политическим» знание области «отношений всех классов и слоев к государству, к правительству, область взаимоотношений между всеми классами»2.
Через эти взаимоотношения идут сигналы активности на все другие сферы общественной жизни. Тем самым политическая деятельность как бы надстраивается над другими видами социальной деятельности и служит средством управления ими.
Политическая деятельность не сводится к действиям автономного индивида и не направлена непосредственно на отдельного человека. Она всегда соотносится с действием других, причем коллективных, субъектов и ориентирована на них; во всех своих модификациях представляет обобществленную активность, связанную с управлением одними группами людей другими или всем сообществом. Эта деятельность всегда подчинена достижению общих социальных целей, а не стремлениям только отдельных лиц. Разумеется, каждое политическое действие или противодействие несет в себе печать индивидуальностей. Скажем, может мотивироваться корыстью, страстью, расчетом, амбициям, страхом. Известно, что личностные качества играют немаловажную, а иногда и первостепенную роль в формировании и деятельности лидера. И все же не индивидуальное, а общесоци-альное характеризует главные признаки политического действия любого человека, в том числе лидера.
В этой связи трудно согласиться с теми, кто считает, что политическое действие (как любое социальное действие, по М. Веберу) можно понять, исходя только из поведения отдельных людей. Отправной пункт политического анализа — не отдельный политический индивид, а коллективно-групповой субъект политической деятельности. Марксистская концепция в данном случае, по моему убеждению, ближе к истине, чем позиция М. Вебера.
Действие отдельного человека приобретает политический смысл постольку, поскольку включено в систему общественных отношений и является элементом групповой деятельности.
Индивидуалистический подход в анализе политической деятельности совершенно непродуктивен. Он ведет к тому, что необоснованно препятствует пониманию ее подлинного содержания и направленности. Например, ограничивается сфера объекта политики, элиминируются из ее состава новые виды активности людей, затрагивающие интересы общества, всех групп населения. Видный деятель германской социал-демократии О. Лафонтен пишет, что управление развитием техники, создание супертехнологии давно на Западе стало политическим делом, так как заключает угрозу больших разрушений. Лишь индивидуалистическое представление об обществе, свойственное либералам, признает за социально-техническими переменами самостоятельность, освобождающую ее от влияния со стороны общества, его государственной власти и «превращает отдельного индивида в беспомощный объект постороннего влияния». «Сугубо индивидуалистическое понимание общества и свободы приводит в итоге к тому, что техника выступает и против общества, и против свободы индивидов. Помешать такому развитию — задача политики»3.
В отличие от других субъектов социального действия субъект политической деятельности характеризуется, в первую очередью тем, что он всегда выступает в виде организованной (в той или иной форме и степени) общественной силы. Понятие «политическая сила» обозначает конкретную модификацию политического субъекта. Политические силы, действующие в данной ситуации, в данном политическом процессе, — это всегда так или иначе организованные социальные группы, классы, слои, национальные общности, наконец, международные объединения (государственные союзы, движения и т. п.). Независимо оттого, идет ли речь об институционализированной форме или внеинституциональной, политическое действие в любом случае является действием групп людей (а не отдельных, разрозненных индивидов), объединенных определенной общей це лью и руководствующихся общими правилами «игры». Скажем, так называемые неформальные, протестные движения, возникающие в нашей стране в конце 80-х гг., хотя и не входили в политическую систему институтов и выступили фактически против нее, но обладали определенной организацией. Имели свои цели и задачи, управляющие органы и лидеров, действовали в основном по одним и тем же образцам, выдвигали, кстати говоря, во многом одинаковые лозунги (типа: «Долой партократию!», «Долой административно-бюрократическую систему», «Нет привилегиям партийно-государственной бюрократии» и прочее). Высшей формой организации политической деятельности являются политические институты, включая государство, политические партии.
Конкретные субъекты политической деятельности разнообразны. Отметим, в частности, два их вида: групповые и индивидуальные субъекты. К групповым относятся: классовые, национальные, территориальные (региональные), корпоративные, элитарные субъекты. Индивидуальный субъект — любая политически активная личность, действующая в единстве с группой.
Анализ политической структуры общества позволяет выявить разновидности групповых субъектов (политических групп), сложившихся в данной социально-политической ситуации. Политические группы следует отличать от социальных групп. В качестве субъектов политического действия зачастую выступают лишь отдельные части (слои) больших социальных групп или смешанные группы. Различные слои одной и той же социальной группы или общности (скажем, нации) нередко оказываются ориентированными на неодинаковые, а иногда и на противоположные цели и ценности.
Например, российский рабочий класс сегодня отнюдь неоднороден по характеру своих политических ориентации и позиций. Считать его единой политической силой ошибочно.
В массе рабочих сформировались группировки приверженцев нынешних правительственных реформ (в том числе радикальных реформаторов) и их противников, либеральных демократов, социалистов и коммунистов. Еще более сложна и противоречива политическая структура интеллигенции, где представлен весь спектр политических предпочтений: от идей социализма до монархизма.
Характер субъекта политического действия проливает свет на его направленность, позволяет как-то прогнозировать его эффективность и последствия. Если, скажем, в качестве субъекта выступает правящая элита, то ее действия будут подчинены сохранению существующих структур власти или, в лучшем случае, их частичному реформированию. Совершенно иной вектор действия оппозиционных групп, выступающих, как правило, с требованиями радикального плана.
Существенный признак политической деятельности — ее рациональность. Иными словами, осознанная ориентированность на политические интересы, цели и ценности; взаимосвязь мотивов выбора целей и средств практических действий, познавательной и оценочной деятельности. Отсюда (по М. Вебе-ру) наличие двух видов рациональности: целерацио-нальное (осознанность, научная обоснованность политических целей) и ценностно-рациональное (осознанность ценностей). То и другое доказывает превращение знания и ценностей в важнейшие факторы власти и управления. Рациональность в полити - ) ке специфична: включает идеологию. Идеологический компонент пронизывает всякое политическое действие, коль скоро оно ориентировано на определенные ценности и интересы. Более того, является критериальным признаком его направленности.
Рациональный момент, безусловно, является решающим в субъективном смысловом содержании политического действия, выражая отношение субъекта к институтам власти. Тем не менее политическое действие не исчерпывается рациональностью. В нем остается место для иррационального как отклонения от целенаправленности.
Мотивационная база политического действия — сложная система, в которой наряду с рациональной стороной (ориентированность на цели и ценности) присутствуют психолого-эмоциональные элементы (жажда власти, страх, зависть и т. п.). Следовательно, возможность объяснения политического действия на интеллектуальном уровне отнюдь не исключает необходимости расшифровки его психоэмоционального аспекта. В первую очередь при анализе массовых действий. И не в последнюю — при объяснении непредсказуемости поведения политических деятелей.
Продолжая характеристику специфики политической деятельности, нельзя обойти такую особенность, как ориентированность ее на легитимность. Это свойство деятельности выступает в качестве ее общественного условия, и вместе с тем — разграничительного критерия системной и внесистемной деятельности. Последняя чаще всего нелегитимна в смысле ее неузаконенности господствующей системой и в то же время может быть легитимной в плане признания широкой общественностью соответствия традиции или освещенной харизмой.
Легитимность политической деятельности предполагает соответствие установленному порядку. В этом проявляется еще одна ее специфическая черта. Порядок означает ориентацию субъекта деятельности на обязательные нормы, общезначимые для данного политического общества. Порядок гарантируется возможностью правового принуждения, осуществляемого специальными группами людей, или же применением санкций политического и общественного характера, исходящих от политических групп и институтов гражданского общества (публичного осуждения, политической оценки, исключение из состава элиты и т. п.).
Сказанное подводит к осознанию многообразия средств политической деятельности: от прямого физического насилия, монополией на применение которого обладает государственная власть, до использования общественного мнения. Общеизвестна принципиальная важность соотношения цели и средств в политике. Установка: цель оправдывает средства. — характерна для диктаторских режимов и их политических носителей. Требования же соответствия средств демократическим, гуманным целям политики — норма подлинно народных сил и выражающих их интересы политических структур. Политика в целом может быть ориентирована на цели или на средства, что зависит от характера субъекта и конкретной ситуации.
Политическая деятельность отличается от других видов социальной деятельности также тем, что для субъекта любого уровня она так или иначе связана с противоречиями между общим и частными интересами общественных групп и подчинена в конечном итоге разрешению этих противоречий. Объективные противоречия интересов, возникающие на этой базе конфликты — глубинный источник и стимул политической активности в любых ее формах и видах, основная детерминанта, говоря словами М. Вебера, субъективного смысла политического действия. Вот почему, не поняв этих противоречий, нельзя разобраться и в сути политических процессов. Это обстоятельство многократно подчеркивали теоретики марксизма. И не только. Даже Э. Бернштейн, критиковавший марксизм за увлечение диалектикой, писал: «Задача исследователя политической жизни — вскрыть те глубокие противоречия, которые легли в основу происходившей борьбы, и правильно их понять»4.
Разрешение социальных и политических противоречий — многоплановый процесс. Он не может быть сведен к одним только стандартизированным действиям, регулируемым ранее установленными нормами, а включает инновационный, творческий аспект. Так, вполне очевидна необходимость инноваций в функциональной деятельности по легитимации власти. Ведь речь идет об обретении властью законности разнообразными путями: с помощью наглядно демонстрируемой эффективности, через повышение национального престижа, путем разработки новых норм, посредством харизмы и т. п5. Инновационный аспект выражен в широко распространенном тезисе о политике как науке и искусстве. Существенно, однако, напомнить, что вовсе не всякая политика предполагает инновационное поведение ее субъектов. А таковое обусловлено многими факторами и обстоятельствами, начиная с целей, преследуемых политическими силами, кончая той системой ценностей и норм, на основе которых они действуют. Политическому субъекту для выполнения его функций необходима достаточно высокая степень свободы, самостоятельности. Это требование предъявляется к условиям любой инновационной деятельности0. В политике оно во много раз важнее с учетом того, что: а) противоречия интересов, стимулирующие политические действия, многообразны в своих проявлениях и путях разрешения; б) политические цели предполагают многовариантный набор средств их реализации; в) общественно-политическая ситуация постоянно изменяется во времени, равно как и меняются взаимосвязи: человек — государство — общество; г) политические программы формируются на основе определенных культурно-исторических ценностей, поэтому они конкретны, в известном роде уникальны.
Мировой практикой доказано, что оптимальным условием для творчески-прогрессивной политической деятельности и ее подлинной эффективности служит та система ценностей и регламентирующих норм, которая образует демократию и обеспечивает наибольшую вероятность достижения институтами власти общественных целей.
Наконец, еще один, не менее существенный, чем отмеченные ранее, специфический аспект политической деятельности. Это соотношение детерминирующих ее объективных и субъективных факторов. Можно без преувеличения сказать, что в понимании данной проблемы накопились многие догмы, мешающие адекватно осмысливать специфику политической деятельности и политики в целом. Причем, в том числе в международной политической практике. Так, О. Лафонтен в названной ранее работе «Общество будущего» пишет об отказе современной немецкой социал-демократии от «узкого экономизма в политическом мышлении, когда свобода рынка превращается в самоцель и тем самым ущемляются свободы и права человека». Поэтому политика модернизации, отмечает он, должна исходить «из более широких соображений»7.
Во много крат острее ощущается потребность преодоления подобного мифа в теорий, а также в политической практике.
Обществоведам следует побыстрее отрешиться от былой догматически односторонней трактовки материалистического понимания политической деятельности и уделить надлежащее внимание анализу механизмов, связанных с особенностями сознания и поведения субъектов. Гуманизация политики к этому обязывает. Не думаю, что можно признать вполне корректным такой, скажем, тезис: «...политическая деятельность является не чем иным, как следствием материальной деятельности людей»8.
Еще более резкой критики заслуживает «узкий экономизм» мышления многих руководящих деятелей страны, что. проявляется в стремлении считать переход к рынку альфой и омегой политики. Естественно, при этом недооцениваются важнейшие социальные и духовные последствия экономических реформ. Сказанное отнюдь не означает, что в нашей практике не наблюдалась другая крайность — игнорирование объективной, в том числе экономической, обусловленности действий партийной и государственной властей. Напротив, политический волюнтаризм был спутником бюрократизированной системы. И все же в контексте данной лекции Первостепенное значение имеет акцент на субъективном аспекте детерминации политической деятельности, что не отрицает ее в конечном счете объективной социальной (а не только экономической) детерминации. Не принимая в целом бихевиористскую концепцию автономного политического субъекта, согласно которой источники действия заключены в природе индивида, в каких-то его изначальных волевых устремлениях, было бы упрощением не подчеркивать существенного влияния на его политическую деятельность субъективных, сугубо индивидуальных качеств. Общественная воля, воплощаемая в политических действиях, идеология, превращающаяся через эти действия в реальную практическую общественную силу, политическая культура, трансформирующая знания и ценности, которые вместе с тем приобретают вид волевых стимулов и установок, разнообразные индивидуальные социально-психологические черты действующих политических субъектов — все эти элементы субъективности в совокупности образуют тот уровень детерминации, который при более или менее одинаковых социальных обстоятельствах определяет если не суть, то составляющие содержания политической деятельности.
