Возникновение общественного движения

Общественное движение имеет свою динамику, которая выражает уровень общественных напряжений, чувство угрозы и не осуще­ствившихся ожиданий. Это является очень характерным процессом, особенно в период пробуждения общественных притязаний в связи с проявляющимся с середины XIX в. преобладанием полномочий государства над свободой граждан. Поэтому ничего удивительного, что невыполнение требований порождает социальное недовольство. Оно может быть вызвано как экономической и общественной ситуа­цией (как, например, неблагоприятной экономической конъюнкту­рой), так и потребностью в защите гражданских прав.

Успех движения зависит от «мобилизационных средств». Они являются результатом существующих социальных связей. Фунда­ментальный вызов для каждого общественного движения касается способа и степени организации в рамках определенных формальных структур. Речь идет, прежде всего, о способах выявления лидеров движения, которые оказывают влияние на стиль руководства. Очередной вызов касается уровня информированности членов опреде­ленного движения о его позиции и задачах. Польское движение аграрного протеста 1999 г. апеллировало к союзам земледельцев, специальной прессе, кружкам сельских домохозяек, OSP (ячейкам взаимопомощи), пожарным оркестрам, народным ансамблям, пар­тийным структурам. Итак, должны появиться талантливые лидеры и организаторы. Задача состоит в создании программы движения («przekazu») настолько привлекательной, чтобы получить доступ к средствам общественной коммуникации. Организационные преде­лы могут быть определены с помощью традиционных форм социаль­ной организации. Не случайно, что размер поддержки (parafii) имеет столь большое значение для молодых общественных движений.

Существенным также является формирование благожелатель­ного окружения. Чтобы получить поддержку общественного мнения, общественные элиты, а еще более — политические элиты, некоторым образом, вынуждены выражать свою поддержку требованиям движе­ния. Это ясно видно, когда победоносные общественные движения вписывают свои положения в программы политических партий, которые в результате приобретают новый электорат.

Основной мерой динамики нарастания общественного движения является его эффективность. Члены движения должны быть уве­ренны, что их протест и акции повлияют на политические решения. Без этой уверенности чувство обиды прорывается в кратковременных демонстрациях или беспорядках, поскольку члены движения не будут поддерживать продолжительных действий, требующих времени, не­формального участия и риска.

Общественные движения требуют «катализатора». Показатель­ным примером явился случай Розы Парке (Rosa Parks) и бойкота ком­мунальных автобусов в Монтгомери (Алабама). В 1953 г. продолжала действовать расовая сегрегация не только в школах, но также и в ре­сторанах или в городских автобусах. Когда она отказалась уступить сидячее место, вошедшему белому мужчине, то была арестована. Весть об ее аресте вызвала протест: как было подсчитано, 42 CCD негров в те­чение 381 дня ходили пешком на работу и в школу. Была создана сеть частных и добровольных транспортных услуг. Таким образом, негры отказались от городского транспорта. В результате этого городской совет был вынужден отменить дискриминационное правило.

В общественном движении можно выделить три типа участ­ников:

(1) «крепкое ядро» активистов; (2) широкий круг деятелей, из недовольных групп, которые от случая к случаю включаются в протест и (3) публику протеста (тех, кто наблюдает и оценивает). Важны также связи между общественным движением и обществен­ными элитами. Чтобы добиться результата, общественное движение должно апеллировать ко всем трем типам участников. Оно должно поддерживать энтузиазм активистов, привлекать новых сторонников протеста и добиваться поддержки пострадавших групп. Кроме того, его задачей является получение общей поддержки общественного мнения и благожелательного отношения общественных элит.

По прошествии определенного времени, общественные движения сходят на нет. Успех также может привести к исчезновению обществен­ного движения, как и его поражение. Например, движение аболициони­стов в США исчезло вместе с принятием 13 поправки к Конституции в 1865 г., которая оказалась в конечном итоге, половинчатым успехом в борьбе за избирательные права негров. Как правило, общественное движение является амальгамой различных интересов, то есть, оно неоднородно. Если прибавить к этому попытки дойти со своими прин­ципами к различным адресатам, в том числе, к представителям полити­ческой власти и к потенциальным сочувствующим, то это порождает внутреннее напряжение, касающиеся методов достижения цели и по­литической стратегии, тем более, что проблемы, выражаемые активи­стами, обладают высоким уровнем драматизма и напряженности. Это означает неминуемый раскол внутри движения. Например, основную американскую молодежную организацию периода ее противостояния обществу — «Студенты за демократическое общество» — расколола идея применения насилия в политической борьбе.

Необычайно трудно в течение длительного периода под­держивать высокий уровень мобилизации активистов, поскольку общественное движение основывается на добровольных пожертво­ваниях и соучастии (времени, денег), а также на высокой степени риска — от потери работы, из-за преследования полицией, вплоть до потери жизни. Единственный ответ на указанные вызовы — это высокий уровень сплоченности, достигаемый высокой личной во­влеченностью. С помощью нематериальных стимулов усиливается склонность к участию в общественном движении. Иногда достаточно апеллировать к групповой солидарности или представить привлека­тельную цель. Иногда же необходима просто определенная идеоло­гия, доступно разъясняющая цели и ценности движения:

Таким образом, общественное движение может преобразоваться в движение гражданского протеста или прекратить существование как организованная и бюрократизированная группа интереса — как, например, американское феминистское движение, которое, в конце концов, оформилось как «Национальная организация женщин» (НОЖ). Одновременно может меняться содержание политического послания. Насколько общественные движения радикальны, резки и разрушительны, настолько организованные группы интереса, возникающие из них, становятся консервативными и осторожными в своих действиях. Первые из них имеют своей целью разрастание и проникновение в правящие группы, вторые же стремятся мобили­зовать сочувствующих делу. Процесс структурирования движения приводит к снижению основной энергии протеста, уменьшая при этом давление на правящие круги. Когда общественные движения создают жесткие организационные рамки, они начинают действовать как группы лоббирования. Чтобы отобразить динамику обществен­ных движений, а также их трансформацию рассмотрим основные общественные движения в истории Соединенных Штатов Амери­ки — этой живой лаборатории общественных перемен:

Наиболее впечатляющим общественным движением XX в. Был протест против власти коммунистической партии в Польской На­родной Республике. Его возвестили июльские забастовки в Свиднике и Люблине. 14 августа 1980 г. вспыхнула забастовка в Гданьской верфи им. Ленина. Бастующие потребовали возврата на работу Анны Валентинович (Anna Walentynowicz) — члена свободных профсою­зов, а также повышения зарплаты на 1000 злотых. Затем оставшиеся на верфи рабочие объявили забастовку солидарности, а потом со­звали Всеобщий забастовочный комитет, сосредоточивший пред­ставителей промышленных предприятий региона трех городов. 17 августа ВЗК обнародовал 21 положение. Первое из них касалось права на создание независимых профсоюзов. 23 августа начинаются переговоры с правительством, которые завершаются 30 августа под­писанием соглашений (которые с тех пор называют Августовскими соглашениями). В ноябре после кризиса с регистрацией Независимый самоуправляемый профсоюз «Солидарность» регистрируется офици­ально. Во главе союза становится Лех Валенса (Lech Walesa). Вскоре число членов «Солидарности» достигает 9 500 000. «Солидарность» становится мощным общественным движением за национальное возрождение. Постепенно дело доходит до состояния двоевластия: коммунистическую партию оттесняют на оборонительные пози­ции. Происходит быстрая эрозия аппарата власти. «Солидарность» от самозащиты переходит к фазе построения самоуправления (в том числе, рабочего самоуправления) и альтернативных политических институтов. Драматическим и показательным образом дело доходит до противопоставления гражданского общества государству. После сентябрьского съезда «Солидарности» наступает период конфронта­ции со структурами власти. 13 декабря генерал ВойцехЯрузельский объявляет о создании Военного совета национального возрождения. Это означало военное положение. НСПС «Солидарность» объявля­ется незаконным. С этого момента он образует структуры подполь­ного государства. Эрозия коммунистической системы, неудачные попытки либеральных реформ в экономике без либерализации политической системы приводят, в конце концов, к налаживанию политического диалога между партийной элитой и оппозиционной контрэлитой. Венцом этих контактов явились переговоры за Круглым

столом весной 1989 г.

Случай «Солидарности» представляет собой превосходный пример образования гражданского общества в недемократических условиях. Она явилась самоограниченным общественным движени­ем, поскольку в ходе построения гражданского общества, не сумела подвергнуть сомнению ведущую роль коммунистической партии. Речь шла скорее о создании социальной сферы, которая не под­чинялась бы административно навязываемым государственным предписаниям. Более того, самоорганизующееся общество, по за­мыслу руководителей движения, должно было быть нацелено на то, чтобы вынудить власти с помощью, выдвигаемых снизу программ, провести глубокие социальные реформы. Самоограничение состо­яло в отказе от революционных целей. «Солидарность» применяла тактику мирных ненасильственных перемен.

«Нельзя, все же сказать, чтобы «Солидарности» не удалось перехватить власть — поскольку «Солидарность» никогда не пыта­лась этого сделать. Это удивительное самоограничение было одной - из его многих характерных черт (поскольку религиозность рабочего класса была иной), которые делают невозможным классифицировать «Солидарность», не пересматривая самых важных понятий, в том числе, и понятия «революция». «Солидарность» явилась попыткой совершения эволюционной революции. Вопрос же звучит так: может ли самоорганизующееся общество преобразовать политическую систему в рамках советской империи путем натиска снизу без при­менения насилия?» (Т. Дж. Эш./Т. G. Кзк/^Полъская революция. «Солидарность» 1980-1982»),