Типы элит

Если мы будем анализировать элиты с точки зрения прочности по­литического строя, то следует принять во внимание два измерения. Этими измерениями будут: степень структурной интеграции (ин­

тенсивные формальные и неформальные коммуникационные связи), а также взаимодействие частей элиты и объем взаимопонимания относительно политических ценностей (правил и кодов политиче­ского поведения, правомочности существующих политических ин­ститутов). Поэтому появляются три типа элит: фрагментированные, интегрированные нормативно и интегрированные идеологически.

Термин фрагментированная элита следует из того существен­ного факта, что ее характеризует минимальная степень структурной интеграции. Если добавить к этой характеристике малый объем нормативного консенсуса, станет ясно, что сеть коммуникаций и взаимодействия не решает проблем фракционных разделов. Глубокие разделы в рамках элиты возникают из-за отсутствия со­гласия относительно правил игры и процедур данной политической системы. Они могут быть столь существенными, что обоснованно будет говорить не об элите, но об элитах. «Политическая война» на разных уровнях (в политических институтах, в центрах обще­ственной коммуникации и т. д.) столь остра, что можно применять определения из теории игр. Политика в этом случае является игрой с нулевой суммой (если одна сторона выигрывает, то другая, ясное дело, проигрывает). Продолжается жесткая и непрестанная борьба за доминирование. В значительной степени, такая ситуация на­блюдается в политических системах Центральной и Восточной Европы.

Второй тип элиты прибегает к внутреннему сплочению, которое следует из согласия на базовые принципы и правила функциониро­вания политической системы. Тогда мы имеем дело с элитой, инте­грированной нормативно. Ни одна из частей или фракций в рамках элиты не доминирует; интегрированная положительная политика рассматривается как игра с положительной суммой. Разумеется, отдельные части элиты публично сражаются по идеологическим и политическим вопросам, однако, они согласны в том, что касается правил и ценностей существующих политических институтов. В этом случае консенсус —это ограниченная конкуренция. Отдельные части элиты конкурируют между собой, стараясь избегать взрыво­опасных проблем, уменьшая их значение, минимизируя стоимость проигрыша. В результате, гражданскому обществу легче придать статус законности ее правлению посредством выборов и принятия политических институтов. Указанный тип элиты характерен для ста­бильных либеральных демократий.

Третий, особый тип элиты, переносит нас в пределы «за­крытого общества» — различных типов авторитарного или прямо тоталитарного, правления. Элита, интегрированная идеологиче­ски, демонстрирует высокий уровень внутренней сплоченности. Наблюдается глубокое взаимопонимание касательно ценностей, а также централизованное управление элитой (руководит партия или движение). Как правило, ее соперничающий характер ослаблен или политическая конкуренция просто отсутствует.

При демократии (наверное, и в авторитарных системах) часто происходит соглашение элит. Факторы, ускоряющие это соглаше­ние — длительный и изнурительный конфликт, в результате кото­рого несут потери все части элиты, а также политический кризис, который угрожает взрывом насилия. Посмотрим на модель Гюнтера и Хайли, разработанную на основании исследований, касающихся Латинской Америки.

Сближение элит было начато также и в неконсолидированных демократиях, например после установления V Французской респу­блике до «примирения» 1986-1988 гг., сближение социалистических и несоциалистических элит в Норвегии и Дании в начале XX в. Следует припомнить, что один из наиболее выдающихся шведских социал-демократов Ямал Брантинг (Н]ата1 ВгапИгщ) прошел в первый раз в парламент по списку либералов. В 1896 г. он стал первым социа­листическим депутатом, тогда как шведская социал-демократия при­обрела силу только в результате Большого экономического кризиса.