Коммунистическая политическая система

Коммунистическая политическая система, прежде всего, приоб­рела тоталитарные формы, несмотря на то, что после 1956 г. можно было наблюдать систематическую эволюцию некоторых стран Цен­тральной и Восточной Европы в сторону авторитаризма. Было бы заманчиво заняться различными интерпретациями коммунизма, однако отсутствие места не позволяет ничего иного, как просто оха­рактеризовать эту систему. Воспользуемся определением Уильяма Корнхаузера (William Kornhauser): «Тоталитарная диктатура тре­бует тотального господства, которое не ограничивается ни правом, ни кодексом законов (как в традиционных системах авторитаризма), ни даже границами правительственных функций (как в классических тираниях), когда она стирает грани между государством и обще­ством. Тоталитаризм ограничивается лишь потребностью удержа­ния большого количества людей в государстве в состоянии полной активности, контролируемой элитой».

Что приводит к тому, что мы можем говорить о коммунисти­ческом политическом строе как о тоталитаризме? Для выяснения сущности тоталитарной власти среди прочего будут пригодны рас­суждения Бжезинского и Фридриха:

(1)Официальная идеология — называемая марксизмом-ленинизмом или маоизмом, которая охватывает все жизненные аспекты человеческого существования. Указанное проникновение идеологии видно на каждом уровне общественной жизни — она проникает в жизнь семьи, школы, работы.

(2)Однопартийность или партия-гегемон — одна массовая партия, организованная иерархически, с одним лидером во главе; могут существовать так называемые партии-сателлиты, но они безо­говорочно подчиняются коммунистической партии. Ханна Арендт замечает, что структура власти в тоталитарной системе имеет форму луковицы. Ее сердцевина— это партия, которая окружена «организациями-ширмами»: молодежными, культурными, спортивными организациями, чтобы простой человек имел слабое представление о том, что делается в «сердце тьмы». Описанный контроль партии распространяется также на средства массовой информации и на во­оруженные силы.

(3)Центральное планирование экономики, частная собствен­ность отсутствует или слаба; контроль экономики партией или ее органами.

(4)Ограничение свободы объединений и слова с помощью формального контроля организаций и цензуры.

(5)Отсутствие разделения властей, и, следовательно, незави­симости судов. Суды осуществляют принцип Ленина о том, что го­сударство является «репрессивным аппаратом», и являются частью централизованного органа власти.

(6)Политический контроль основан на терроре по отношению к классовым и социальным врагам. Указанный элемент политиче­ского террора проявляется на каждом шагу и часто приобретает формы человекоубийства. Британский историк Роберт Конквест (Robert Conquest) рассчитал, что в ходе «раскулачивания» на Украине умерли от голода свыше четырех миллионов человек (одна десятая людских потерь эпохи сталинизма). На страже строя стоит разрос­шийся аппарат политической полиции.

То, что самое существенное в этой системе, так это, как на­поминает Лешек Колаковский (Leszek Kolakowski), употребление лжи. Ложь была как институциональной, так и групповой. Она воплощалась в жизнь, как активным образом, так и посредством цензуры, которая изымала из обращения информацию, несогласную с «линией партии».

До 1989 г. так называемый, блок коммунистических государств (официально они назывались «социалистическими» или странами «народной демократии», для стран Третьего мира использовался эвфемизм «некапиталистический путь развития» — прим. перев.) был вторым по величине политическим конгломератом. К нему принадлежали СССР и страны Центральной и Восточной Европы,

Афганистан, Китай, Северная Корея, Камбоджа, Лаос, Ангола, Эфиопия, Куба. События 1989 г. значительно сократили диапазон действия коммунистической идеологии. «Осень народов», или мир­ные революции в Центральной и Восточной Европе, распад Совет­ского Союза, гражданская война в Афганистане, гражданская война в бывшей Югославии привели к распаду всей этой идеологической и политической альтернативы Западу.

Различия в рамках коммунистической системы перед ее распа­дом были существенными. В Польше существовала мелкая частная собственность (в том числе, значительная часть земель крестьян). В Польше и Восточной Германии функционировали, так называе­мые, партии-сателлиты коммунистической партии. Отдельные по­литические системы различались также по области автономности профсоюзов и церкви. Более того, что во временной перспективе представляется самым важным, так это то, что проявлялись значи­тельные различия в уровне экономического отставания (в рамках социалистического лагеря) от Запада. Быстро оказалось, что затраты на модернизационный скачок в коммунистических странах были слишком велики, обрекая политическую систему на постоянное балансирование на грани стабильности. Часть представителей поли­тических наук допускала, что коммунистическая система в странах Центральной и Восточной Европы после 1956 г. могла эволюциони­ровать в сторону авторитарной системы правления.