ГлавнаяКниги по политологииXXI век - век Европы Леонард МПовышение значимости отдельного человека

Повышение значимости отдельного человека

Душераздирающая картина разгула геноцида в Руанде, Косово и Судане говорит нам о том, что что-то неладно в международной системе, которая ставит право государств не подвергаться военной интервенции выше прав людей, живущих в этих государствах. Однако после событий 11 сентября мы стали смотреть на человека не только как на жертву, но и как на источник угрозы. Если группа из девятнадцати человек может причинить миру столько боли и страданий и до такой степени нарушить нормальную жизнедеятельность, затратив на это меньше средств, чем стоит один-единственный танк, то нам следует всерьез поставить под вопрос наше определение безопасности.

Крупным достижением конца XX века стало то, что снизилась вероятность войн между государствами. Институты американского порядка имели целью предотвратить самую большую угрозу нашей безопасности, то есть не дать другим странам использовать свои армии для вмешательства в наши внутренние дела. Однако в XXI веке источником и объектом многих самых серьезных угроз являются не государства — в эпоху глобализации эти угрозы связаны с мо­бильными людьми. Сегодня мы боимся военного вторжения меньше, чем терроризма, глобального потепления, распространения болезней, таких как СПИД, или массовых миграций, вызванных этническими чистками. Благодаря распространению в мире демократии и прав человека, дешевизне поездок, мировым средствам массовой информации, позволяющим видеть события, происходящие далеко от нас, и агитационным кампаниям, которые доносят до наших домов чужие страдания, общественность больше не изолирована от катастроф, происходящих в отдаленных уголках земного шара.

Чтобы отразить эти новые опасности глобализации, государствам приходится вмешиваться во внутренние дела друг друга, чтобы согласовывать мировые стандарты для контроля за выбросами парниковых газов, передавать другим странам разведывательную информацию о террористах и выдавать им подозреваемых, чтобы не допускать осуществления геноцида отрядами вооруженных ополченцев и наказывать военных преступников за совершенные ими акты насилия. Но многие страны по-прежнему упорно цепляются за международную систему, предназначенную для прекращения войн между государствами, и Устав Организации Объединенных Наций, сделавший незаконным вторжение в Косово.

Соединенные Штаты признают, что созданная ими система нарушена, но их решения ведут нас определенно в неверном направлении. Во многих отношениях революция Буша больше напоминает контрреволюцию— попытку повернуть стрелку часов назад, к миру государств. По утверждению Джона О'Салливана, Билл Клинтон разрабатывал внешнеполитическую позицию, основываясь на идее управления глобализацией, важном значении действующих субъектов, не являющихся государствами, гуманитарной интервенции в Боснии и Косово, а также содействии господству международного права и Международного уголовного суда, который первоначально был американской идеей.

Всего за несколько месяцев Джорж Буш-младший сделал все возможное, чтобы повернуть эту тенденцию вспять. В сотнях своих речей, произнесенных им за время пребывания на посту президента, Буш ни разу не использовал слово «глобализация». По словам Ричарда Кларка, бывшего советника Буша по борьбе с терроризмом, Буш до 11 сентября отказывался уделять серьезное внимание проблеме терроризма. Даже после теракта 11 сентября в представленном президентом США сопроводительном письме к Национальной стратегии безопасности главные цели этой стратегии определены как «борьба с террористами и тиранами». При этом подразумевается, что если можно устранить тиранов и тирании, таких как Саддам Хуссейн или режим Талибан, то можно уничтожить и терроризм, потому что ни одно государство не захочет идти на риск, предоставляя им убежище. Когда террористов объединяют с тиранами, то совершенно очевидно, что акцент делается не на отдельных лицах, действия которых могут быть не связаны с нацией или государственностью, а на все той же угрозе со стороны «государств-изгоев».

Борьба с терроризмом сосредоточена больше на сдерживании государств, дающих террористам убежище, чем на устранении первопричин, побуждающих отдельных людей становиться на путь террора.

Администрация Буша больше всего боится того, что международные договоры и институты ограничат свободу действий Америки. Жесткая позиция США в отношении терроризма воспроизводится в их негативном отношении к договорам по глобальному потеплению, военным преступлениям и распространению ядерного оружия. Некоторые из их опасений в определенной мере оправданы. Например, действительно, странам, никогда не посылающим войска за границу, легко поддерживать Международный уголовный суд, тогда как американские войска будут иметь дело с политическими судебными процессами. Однако вместо того чтобы предложить исправления, направленные на совершенствование мер, разработанных остальными странами мира, американская администрация предпо­читает отстраняться от них и делать все возможное, чтобы сорвать разработку этих мер.

Нынешняя американская позиция обречена в конечном итоге на провал. Отрицание существования угроз, исходящих не от государств, и перевод их в разряд угроз, источником которых являются государства, не избавит американскую безопасность от угрозы терроризма, глобального потепления или СПИДа. А опора главным образом на военную мощь государства при решении мировых политических проблем недолго будет оставаться эффективной. Однако самая главная причина, по которой Америке придется принять этот новый мировой порядок, состоит в том, что мир так или иначе создаст его. Устраняясь от переговоров, Америка потеряет возможность определять их результаты, связанные с ее интересами.

Но даже несмотря на противодействие Америки, Европа может играть ведущую роль в создании порядка, ставящего отдельных людей выше государства. В 1980-е годы коммунизм в Восточной Европе был отчасти подорван диссидентами, использовавшими содержащиеся в Хельсинском Заключительном акте статьи по правам человека, чтобы требовать от своих государств соблюдения этих прав. Сегодня Европейский суд по правам человека и Европейский суд справедливости являются потенциальными моделями для следующего поколения международных институтов правосудия. Исходя из опыта Косово, нам следует выступать за переработку Устава ООН, чтобы в нем признавалась «обязанность международного сообщества защищать» граждан от геноцида. Европейский союз также использует свою экономическую силу, чтобы ускорить создание новых институтов, ставя подписание Киотского протокола или признание Международного уголовного суда условием оказания помощи и предоставления доступа к рынкам.

Нам не следует переоценивать ни нашу способность добиться таких преобразований, ни правомерность осуществления нами подобных действий. Вот почему нам будет необходимо заручиться поддержкой этих целей со стороны региональных организаций.