Брюссель и Пекинский консенсус

В облюбованном мною местном «карри-хаус» меня встречали, как давно пропавшего друга. Столпившиеся молодые официанты оживленно же­стикулировали, указывая на меня. Наконец я понял, что они показывают на мою сумку, приобретенную во время недавней поездки в Китай, на которой китайскими иероглифами было написано «Шанхай». «Вы были в Китае, —заговорили они. — Китай только что послал человека в космос... они идут по следам Америки». Эти молодые бенгальцы были движимы не только региональным энтузиазмом.

Повсюду в развивающихся странах люди с удивлением отмечают могучую поступь Китая. Как модель развития он служит источником стимулирующего воздействия, его головокружительные темпы роста, превышающие 8% в год, поднимают миллионы людей из нищеты. Но еще больше волнует перспектива появления новой сверхдержавы, которая может бросить вызов гегемонии США и американскому образу действий.

Уже сейчас говорят о «веке Китая» и «пекинском консенсусе», потому что возвышение Китая не отвечает хрестоматийной модели западного развития. Китайская Народная Республика движима не желанием осчастливить банкиров из МВФ и Всемирного банка, а более фундаментальным стремлением к сбалансированному, качественному росту. Китай с осторожностью относится к идеям приватизации и свободы торговли, а не следует им с фанатичным рвением. Его внешняя политика руководствуется жесткой защитой государственных границ и интересов, а также усиливающейся приверженностью многосторонним организациям, таким как Организация Объединенных Наций. Все это вместе взятое дало Китаю возможность расти, не попадая в зависимость к таким финансовым институтам, как Всемирный банк и МВФ, к транснациональным компаниям или к администрации Буша.

При виде ошеломляющих размеров и темпов роста Китая многим покажется, что его возвышение затмит преобразующую силу Европы. Но секрет Китая состоит в том, что по мере своего роста и утверждения на международной арене он все больше становится похож на Европейский союз: развитие Китая движимо желанием уйти от перенесенной в прошлом травмы. Правящие политические круги ставят мир и стабильность превыше всего. Интервенционистское государство стремится к сочетанию экономического динамизма и социальной сплоченности. В области внешней политики Китай верит в создание всемирных институтов, подобных Организации Объединенных Наций, и господство права в международных отношениях. А в Азии Китай продвигает в соседних с ним странах процесс региональной интеграции, который в один прекрасный день может привести к созданию «Европейского союза» Востока.

Есть одно удивительное обстоятельство, которое мало кто понимает, — это то, что возвышение Китая на мировой арене может стать одним из главных движущих факторов «нового века Европы».