Внимание Центра

Выводы. Усиление патернализма в отношениях между Центром и регионами — оборотная сторона унитаризации, происходившей все последние годы. При этом патернализм, имеющий в своей основе пе­рераспределение сырьевой ренты, не только усилился, но и претерпел качественные изменения. Если раньше он ставил едва ли не основной своей целью покупку лояльности со стороны «региональных баронов», то теперь цели иные. Это, во-первых, обеспечение геостратегических интересов страны в регионах, где тренды социально-экономического развития рассматриваются как представляющие наибольшую угрозу национальной безопасности: на Северном Кавказе (ФЦП «Юг Рос­сии»), Дальнем Востоке (ФЦП «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Забайкалья»), в Калининградской области (ФЦП «РазвитиеКалининградской области»). Это, во-вторых, обеспечение экономического роста страны с поощрением развития так называе­мых локомотивов роста, в роли которых выступают как отраслевые, так и территориальные комплексы. Наконец, этоуделение внимания «<особым» регионам — родным и близким ключевым представителям власти (где они живут и отдыхают): Петербургу, Московской обла­сти, Сочи.

Внимание Центра по отношению к регионам многомерно и разно-планово. Оно неравномерно по регионам и неоднородно по направлениям и способам его выражения. В целом за последние годы оно усилилось и структурировалось, стало более системным и институционализиро­ванным. Последнему способствовали разработка и внедрение конку-рентныхи довольно прозрачныхмеханизмовпредоставления регионам средств из Инвестиционного фонда, Фонда содействия реформированию ЖКХ и различных ведомственных грантов.

Внимание Центра в отношении как точек роста, так и «горя-чих»/проблемных точек бывает активно и реактивно. Всякое вни­мание — это интерактивный процесс, и роль в нем как организующих его федеральных элит, так и требующих и получающих его элит ре­гиональных весьма велика. Распределение внимания между регионами происходит, как между детьми в семье: больше внимания проблемным и перспективным, демонстрация успешных. Есть внимание базовое, объективно положенное региону по его статусу и важности в системе общефедеральных проблем и перспектив. А есть внимание «сверх», которое, в свою очередь, делится на планируемое (как, скажем, пилот­ный проект укрупнения Пермского края, под который Центром были сделаны большие инвестиции; или проведение саммита АТЭС-2012 во Владивостоке) и экстренное, как, например, помощь в случае сти­хийных бедствий и др.

Внимание Центра неравномерно и во времени. У каждого времени — свои «герои».

В настоящее время это Петербург, Казань, Сочи и Владивосток, громкие празднования и масштабные международные мероприятия в которых призваны были продемонстрировать возвращение России на мировую сцену в качестве одной из ведущих держав.

Это национальные республики, которые поначалу Центр подкарм­ливал для обеспечения лояльности этнических элит и обеспечения со­циальной стабильности и где потом, усилившись, стал активно под­минать элиты под себя, меняя силовиков.

Это пары укрупняемых регионов: Пермская область с Коми-Пер­мяцким округом, Красноярский край с двумя округами, Иркутская и Читинская области с бурятскими округами, Камчатка с Корякским округом. Сюда же можно отнести не реализованные пока проекты укрупнения с участием Ненецкого округа, Адыгеи, Хакасии, тюмен­ских округов.

Это регионы-локомотивы, концы «цепочек преуспеяния», с кото­рыми связаны надежды на инновативный экономический рост: Ленин­градская, Московская, Томская области, Татарстан...

Это восточные фронтирные регионы, ряд из которых рассматри­вается еще и как база новой экономической экспансии: Сахалин, Яку­тия, Красноярский и Приморский края, Иркутская область, Амур­ская область.

Помимо общих фазовых сдвигов, связанных с принятием тех или иных общенациональных приоритетов, которые определяют ирегио­нальные доминанты, есть и индивидуальные колебания, связанные с конкретными регионами и динамикой политического развития там. Скажем, ближе к завершению срока полномочий главы региона или про­ведению выборов в ЗС внимание Центра к региону в самых разных его формах увеличивается.

Интересно проследить всю логическую цепочку: «внимание — влияние — вмешательство с целью изменить — изменения (эффек­тивность вмешательства)». Все последние годы происходила экспан­сия Центра, «удлинение его рук». Верхний слой руководства регио­нов, включая не только руководителей федеральных органов, но и губернаторов, стал фактически продолжением федеральной полити­ческой машины, а не сочленением федеральной с региональными. Был сделан упор на повышение управляемости этим слоем из Моск­вы за счет его укорененности и способности управлять в регионе. Происходило игнорирование закономерностей и тонкостей регио­нальной организации. При этом если в сферах политической и кад­ровой в значительной степени сохранилась старая система ручного управления с индивидуальным вмешательством, то в сфере социаль­но-экономической за два-три года до кризиса начала выстраиваться относительно прозрачная и институционализированная система конкурентного распределения ресурсов развития.

Поворотным стал 2005 г. с массовыми протестами на местах про­тив монетизации, проведенных с игнорированием региональных раз­личий и интересов. Переход на новую систему назначения глав также потребовал большего внимания к регионам: была введена практика их отчетов на заседании правительства. Еще раньше — со второй по­ловины 2004 г. — практически полностью перешел на практику вы­ездных заседаний президиум Госсовета 22. С 2003 г. стали практико­ваться пышные празднования юбилеев регионов и масштабные международные мероприятия со специальной правительственной программой их подготовки: «большая восьмерка» (Петербург, 2003), саммиты «Россия-Евросоюз» (Сочи, 2006; Самара, 2007; Ханты-Мансийск, 2008; Хабаровск, 2009), саммиты ШОС (Челя­бинск, 2007; Екатеринбург, 2010), АТЭС (Владивосток, 2012) и др. В финансово-экономической сфере была свернута практика много­численных региональных ФЦП: из нескольких десятков программ, существовавших в начале 2000-х годов, были оставлены две крупные (по Югу России, а также Дальнему Востоку с Байкалом) и три регио­нального масштаба (по Калининградской области, Чечне и Куриль­ским островам), стала расширяться практика конкурсных инвести­ционных проектов (на основе государственно-частного партнерства с софинансированием из Инвестиционного фонда), создания особых экономических зон (ОЭЗ) разного типа; самых разных ведомствен­ных грантов и проектов: национальных университетов, федеральных медицинских центров, на реформирование ЖКХ и пр.

Индивидуальные импульсы, поступающие в регион из Центра, чрезвычайно разноплановы и разнообразны. Это могут быть: на­значение главы региона и особенно замена действовавшего главы; замены ключевых представителей Центра в регионе включая глав­ного федерального инспектора, прокурора, руководителей ФСБ и МВД; инициированные Центром масштабные действия право­охранительных структур против крупных представителей регио­нальных политических элит; визиты в регион высокопоставленных представителей Центра; крупные федеральные инвестиционные, пи­лотные политические, административные и иные проекты, осу­ществляемые в регионе; проведение в регионе масштабных меро­приятий общефедерального или международного значения; предоставление главе региона возможности более активного участия в федеральной политике посредством вхождения в президиум Гос­совета, разного рода федеральные проекты.

Ранее, анализируя социально-политическое развитие в регионах в 1990-х — начале 2000-х годов, мы показали, что вмешательство Центра независимо от ставящихся при этом целей и знака негатив­но сказывается на демократичности региона 23. Посмотрим, на­сколько справедлив этот вывод в новых условиях, попытавшись по­путно объяснить внутреннюю логику разных форм внимания Центра к регионам.

1. Замены губернаторов. За четыре с лишним года действия ново­го порядка назначения/утверждения глав регионов с февраля 2005 г. по июнь 2009 г. было проведено 97 назначений, из которых в 55 слу­чаях были подтверждены полномочия действующих глав, а в 42 слу­чаях назначены новые. С середины 2007 г. идет радикальное обнов­ление губернаторского корпуса: из 27 глав регионов, назначенных с августа 2007 г., лишь пятеро были инкумбентами, назначенными на новый срок. Причем в половине всех случаев (13 из 27) замены прошли досрочно по инициативе Москвы 24. Очень важно и изме­нение модели назначения: если за первые два года на посты глав ре­гионов было назначено лишь 6 «варягов» из-за пределов региона, то за последние менее чем два года — 15! Две трети всех новоназна-ченных губернаторов — «варяги». Это означает резкое изменение режима функционирования и воспроизводства всей региональной политической элиты: вслед за губернатором-«варягом» подтягива­ется и его команда — иногда из одного региона или корпорации, а иногда и сборная. Формируется целый слой политических кондоть­еров — высокопоставленных чиновников ранга вице-губернатора, переезжающих из региона в регион 25.

2. Замены генералитета в регионах. Проведенный нами ранее анализ перестановок руководителей основных силовых и правоохра­нительных структур на региональном уровне в годы первого прези­дентского срока Путина 26 позволил сделать ряд важных выводов. Отметим следующие: силовое измерение федеральной реформы — главное, которому были подчинены все остальные; к числу важней­ших для Центра достижений реформы можно отнести восстановле­ние системы постоянной горизонтальной ротации руководства тер­риториальных органов федеральных ведомств, существенное усиле­ние горизонтальной и вертикальной мобильности руководящего звена основных из них.

Во время второго срока активные замены верхнего звена регио­нальных силовиков продолжились (рис. 1.1). Всего за второе путин­ское четырехлетие был заменен 81 прокурор, 67 начальников УВД, 39 начальников УФСБ. Только в семи регионах (Республика Алтай, Татарстан, Кемеровская, Омская, Пензенская, Тамбовская области, Чукотский АО).

3. Давление на местные политические элиты со стороны право­охранительных структур. «Диктатура закона», провозглашенная Путиным сразу после избрания президентом, по мере того как конт­роль и над судебной системой, и над правоохранительными струк­турами на местах все более сосредотачивался в Кремле, стала одним из важнейших инструментов в отношениях между федеральными и региональными политическими элитами, рычагом давления на по­следние, приобретая часто вид селективного использования закона в политических целях. Главы регионов и местные политические эли­ты в целом представляют собой естественную мишень. Второй пре­зидентский срок Путина ознаменовался переходом от опосредован­ного к прямому давлению на неугодных чем-то Кремлю губерна­торов с возбуждением против них уголовных дел, проведением обысков и других следственных действий и т. д. Двумя важными пре­цедентами стали отстранение в марте 2005 г. Путиным незадолго до этого переизбранного на второй срок губернатора Корякского округа В. Логинова в связи с «утратой доверия президента», а в мае 2006 г. задержание, а затем арест губернатора Ненецкого округа А. Баринова27. С тех пор случаи силового давления на региональную политическую элиту множились, хотя главы регионов все более пред­почитали уходить хоть под давлением, но «по-хорошему» — по «собственному» желанию. Главными мишенями из фигур регио­нальной политической элиты стали в 2007—2008 гг. мэры регио­нальных столиц, часто занимающие второе после главы региона ме­сто в политической иерархии. Из наиболее свежих случаев массиро­ванного давления на местные элиты со стороны правоохрани­тельных органов можно отметить Башкирию, Хакасию, Пермский, Приморский, Ставропольский края, Амурскую, Иркутскую, Орлов­скую области.

4. Отчеты губернаторов на заседании правительства России. Практика отчетов глав о социально-экономическом положении ре­гионов была введена в январе 2006 г. Это наряду с запуском нац-проектов стало реакцией на прокатившуюся по стране в начале 2005 г. волну массовых протестов в связи с монетизацией льгот, способствовавшей осознанию Кремлем слабости механизмов взаи­модействия федеральных и региональных органов исполнительной власти.

За 27 месяцев (с января 2006 г. по март 2008 г.) были заслушаны 22 главы регионов (после этого до конца 2009 г. региональных от­четов на правительстве не было). В последние полтора года суще­ствования, когда система стала отлаженной, региональные отчеты на заседаниях правительства практиковались ежемесячно. Отчеты спо­собствовали ознакомлению членов правительства с регионом и его главой и давали последнему возможность пролоббировать ряд важ­ных для региона проектов как в процессе подготовки, так и непо­средственно на заседании правительства.

На первых регионах — это были Сахалинская область в октябре 2005 г. и Воронежская в январе 2006 г. — отрабатывалась схема представления региона и его нужд. Довольно быстро доклады глав регионов превратились в отчеты по реализации нацпроектов и об участии в федеральных целевых программах.

Сама идея индивидуального обращения правительства к пробле­мам одного конкретного региона не нова и отчасти напоминает за­ключение договоров о разграничении полномочий и предметов ве дения между органами исполнительной власти Центра и регио­нов 1994—1998 гг. Только тогда у Москвы не было денег, и она усту­пала регионам полномочия, а сейчас предлагала в первую очередь финансирование проектов.

Изменился и состав регионов: в 1990-е годы договоры подписы­вались прежде всего с республиками, а теперь преобладают области и края включая пять из семи центров федеральных округов (кроме столиц Москвы и Петербурга).

Самое короткое решение было принято по богатой Тюменской области. Приняв к сведению доклад губернатора, правительство Рос­сии поручило ряду министерств и ведомств «проработать, с учетом состоявшегося обсуждения, предложения правительства Тюменской области о повышении конкурентоспособности продукции органи­заций области, развитии обрабатывающей промышленности, орга­низации высокотехнологичного производства по глубокой перера­ботке углеводородного сырья».

С приходом Д. Козака на пост главы Минрегионразвития в сен­тябре 2007 г. старая система презентаций регионов была подвергну­та критике за то, что упор делался на финансировании федеральным бюджетом объектов капитального строительства в регионе и не обращалось должное внимание на проблемы «эффективности реализации» структурных и институциональных реформ в образо­вании, здравоохранении, ЖКХ» для достижения стратегических целей развития регионов. В апреле 2008 г. правительство приняло соответствующее решение. Теперь подход при рассмотрении поло­жения дел в регионах должен стать более комплексным. Во главу угла будет поставлен анализ ситуации и выработка конкретных мер в от­ношении регионов, «в которых не в полной мере реализуются об­щефедеральные цели и задачи повышения уровня и качества жизни населения». Будет изменен и подход к отбору регионов. Теперь это в первую очередь будут «отстающие» — те регионы, в которых «низкий уровень выполнения общефедеральных целей совпадает с низкими темпами развития».

5. Крупные инвестиционные проекты с участием государства. На­чиная с 2005 г. в роли «пряника» в отношениях Центра с региона­ми все чаще стали выступать средства федерального бюджета, выде­ляемые в рамках крупных инвестиционных проектов: развития инфраструктуры, частно-государственного партнерства, особых эко­номических зон (ОЭЗ) и др.

В отличие от свободных экономических зон 1990-х годов, созда­вавшихся в депрессивных регионах с целью привлечения туда до­полнительных финансовых средств 28, новые ОЭЗ организовыва­лись на конкурсной основе и требовали разработки детальных проектов, отвечающих всем сформулированным правительством требованиям. Они доставались наиболее продвинутым и инициа­тивным регионам. В конце 2005 г. были организованы первые шесть ОЭЗ: четыре технико-внедренческие (инновационные) в Дубне (Московская область), Зеленограде (Москва), Стрельне (Петер­бург) и Томске — и две промышленно-производственные в Елабуге (Татарстан) и Липецке. В начале 2007 г. были созданы 7 ОЭЗ ту-ристско-рекреационного типа: в Республике Алтай, Алтайском крае, Бурятии, Иркутской области, Краснодарском и Ставрополь­ском краях, Калининградской области. Существуют и три проекта создания ОЭЗ портового типа: в Краснодарском крае, Хабаровском крае, Ульяновской области.

Помимо этого на всей территории Калининградской области действует ОЭЗ, созданная по закону № 16-ФЗ от 10 января 2006 г., а в Магадане действует торгово-производственная зона, созданная еще по закону 1999 г.29

Что касается проектов, финансируемых из средств Инвестицион­ного фонда (табл. 1.11), то это в первую очередь крупные инфра­структурные проекты в Петербурге и Ленинградской области (За­падный скоростной диаметр и Орловский тоннель под Невой, перегрузочный комплекс в Усть-Луге), Москве и Московской обла­сти (выход на МКАД с Минского шоссе, участок скоростной авто­дороги Москва — Петербург), Красноярском крае (мост, автодоро­га, железная дорога и линии электропередач в Нижнем Приангарье), Туве (железная дорога Кызыл — Курагино), Читинской области (же­лезная дорога Нарын — Лугокан). Кроме того, из Инвестфонда оплачена проектная документация по ряду других крупных про­ектов: автомобильной дороги Москва — Петербург (Московская, Тверская, Новгородская области), Центральной кольцевой автодо­роги (Московская область), комплексному развитию Южной Яку­тии, «Урал промышленный — Урал полярный» (Ямало-Ненецкий АО, Ханты-Мансийский АО, Свердловская, Тюменская, Челябин­ская области), автодорог Краснодар — Кабардинка (Краснодарский край) и М4 «Дон» (Московская, Тульская, Липецкая, Воронежская, Ростовская области, Краснодарский край).

Следует отметить, что внимание Центра — это и результат (лоб­бистских усилий, хозяйственных и политических достижений, ре­шения или, наоборот, отсутствия решения важных проблем), и од­новременно ресурс (особенно это касается юбилеев, международных встреч, приездов президента и премьера). Это внимание важно не столько само по себе, сколько в связи с тем влиянием, которое оно оказывает на трансформационные процессы в регионах. Влияние это нелинейно и не одноканально: по разным каналам оно может быть разнонаправленным. Следует добавить, что в условиях непрозрач­ности и непубличности российской политики, а также многомерно­сти внимания Центра часто бывает трудно определить его итоговый знак. Остается оперировать интенсивностью внимания Центра к ре­гионам в разных его проявлениях.

Обратимся теперь к нашим регионам (табл. 1.12). Обе крупные действующие в настоящее время территориальные федеральные це­левые программы имеют к ним непосредственное отношение: «Юг России» — к Астраханской области, «Дальний Восток и Забай­калье» — к Иркутской. В последнее время усиливается внимание к Арктике30, что выдвигает вперед и Мурманскую область.

По вниманию со стороны Центра Астраханская область, будучи сравнительно небольшой и не значимой ни электорально, ни эконо­мически, входит в первую десятку регионов страны. Это следствие того, что область имеет важное геополитическое положение. Она по­зиционирует себя как форпост на Каспии, как ключевое звено в транспортном коридоре «Север — Юг», там только что с помпой отпраздновали 450-летие Астрахани. Из описываемых субъектов именно в Астрахань чаще всего приезжали Путин и Медведев. Здесь часто меняют силовиков. Область — своего рода центр рекрутиро­вания силовиков для всего Юга России — полигон для их подготов­ки в условиях, приближенных к «боевым». Здесь, в частности, слу­жил М. Зязиков до прихода в Ингушетию.

Много внимания получает регион и в плане разного рода госу­дарственных проектов. В Астрахани был построен федеральный ме­дицинский центр, область выиграла гранты Министерства образо­вания и по реформированию ЖКХ, немало получила в рамках ФЦП «Юг России». Внимание к области стабильно, поскольку основные факторы, его определяющие, — Каспий, Северный Кавказ, Казах­стан, влияние которых не уменьшается.

Область стала четвертой, чей доклад обсуждался на заседании правительства России (18 мая 2006 г.), что отчасти было связано с подготовкой к юбилею Астрахани. Принятые правительством ре­шения касались строительства порта Оля, предоставления финансовой поддержки для переселения граждан из ветхого жилого фон­да, завершения реставрационных работ в Астраханском кремле. По целому ряду вопросов (развития электроэнергетики, глубокой пе­реработки углеводородного сырья, развития судостроения, обес­печения безопасности дорожного движения, санитарно-эпидемио­логического и экологического благополучия населения, безопасного и рационального использования водных ресурсов в период весен­него паводка в дельте Волги) были даны общие поручения соответ­ствующим ведомствам (рассмотреть совместно с астраханским пра­вительством и доложить).

Иркутская область в представленной таблице несколько уступает Астраханской. К тому же здесь на первый план выходят другие со­ставляющие федерального внимания. Ведущие среди них — замены губернаторов, по которым регион лидирует в стране, крупные инве­стиционные проекты, коррупционные скандалы, Байкальский эко­номический форум (БЭФ), один из наиболее раскрученных и извест­ных в стране, курируемый спикером Совета Федерации Мироновым. Это обусловлено большим ресурсным и экономическим потенциа­лом, наличием нескольких сильных бизнес-политических кланов со сложным балансом сил между ними, интенсивными кадровыми пе­ременами и конфликтами в связи с частыми сменами губернаторов, традициями публичности и конкурентности в местной политической жизни. Немаловажны и сохраняющиеся элементы столичных функ­ций Иркутска по отношению к Восточной Сибири, в царское и со­ветское время бывшие официальными. Отсюда, в частности, и зна­ковый кризисный президиум Госсовета с участием многих федеральных министров в феврале 2009 г. Повышенному вниманию со стороны Центра способствовало и объединение Иркутской обла­сти с Усть-Ордынским Бурятским автономным округом в 2006— 2009 гг., и все, что с этим было связано, включая референдум, «по­дарки» Центра, визиты высших чиновников.

В конкуренции за внимание со стороны Москвы Иркутская область уступает более успешным и расторопным регионам: Пермскому краю в соревновании за лидерство в укрупнительском проекте, Красно­ярскому — в соревновании за лидерство в Восточной Сибири (эконо­мический форум, авиатранспортный хаб, крупные инвестпроекты).

Область стала четырнадцатой, чей доклад обсуждался на заседа­нии российского правительства (10 мая 2007 г.). Принятые решения касались финансирования строительства моста через Ангару в Ир­кутске и разработки проекта нового аэропорта Иркутск-Новый, ре­конструкции областного перинатального центра и финансовой по­мощи в отношении программы переселения граждан из ветхого жилья, дополнительного финансирования программы газификации области и объединения ее электросетей с якутскими. Кроме того, бы­ло решено на очередном заседании Правительственной комиссии по вопросам развития промышленности, технологий и транспорта рас­смотреть проблемы развития территорий, прилегающих к Байкало-Амурской магистрали.

Прибайкалье, единственный из рассматриваемых регионов, по­лучило проект ОЭЗ — туристско-рекреационного типа «Ворота Байкала». Концепция ОЭЗ разработана Федеральным агентством по управлению особыми экономическими зонами Российской Фе­дерации с привлечением консультантов международной компании «Roland Berger Strategy Consultants». Реализация проекта пред­полагает создание уникального места отдыха на берегу озера Бай­кал с качественными туристскими услугами, способными удовле­творять разные группы туристов. Проект предусматривает 5,6 млрд руб. госинвестиций и 8,5 млрд частных. Федеральный бюджет отвечает за строительство объектов внутренней инфра­структуры ОЭЗ, областной — за строительство ЛЭП и автомо­бильной дороги от Иркутска до зоны длиной 125 км. Из-за изме­нения площадки соглашение Иркутской области и Иркутского района с Министерством экономического развития и торговли о создании ОЭЗ было подписано в последнюю очередь, и из-за от­ставания в развитии зоны (в 2009 г. средств на это в региональном бюджете не предусмотрено) имеются опасения, что «своей» ОЭЗ область может лишиться.

Мурманскую область по вниманию со стороны федерального Центра можно отнести к середнякам. Главным позитивным факто­ром здесь является прежде всего геостратегическое положение ре­гиона как базы освоения Арктики, Северного морского пути и др. Здесь базируется символ российской морской мощи — атомный подводный флот. Коррупционные скандалы немногочисленны — из-за этого «негативное» внимание невелико. Здесь редко меняют силовиков. В последнее время пошла вверх инвестиционная состав­ляющая внимания — в связи с проектами освоения арктического шельфа. Разрабатываются планы по развитию особой экономиче­ской зоны портового типа, пока, впрочем, не получившей никакого статуса. Регулярно проводятся и международные мероприятия по линии Баренц-региона — наиболее успешного из еврорегионов. В 2008 г. в рамках встречи глав российского и норвежского мини­стерств иностранных дел в регион приезжал С. Лавров со своим норвежским коллегой; для нашего министра это был первый визит туда, для норвежского — пятый.

Наконец, наименьшим вниманием со стороны Центра пользуется Оренбургская область. Это индустриально-аграрный и к тому же пе­риферийный регион, куда и ехать далеко, и поводов для этого мало. Громких коррупционных скандалов здесь не так много (недавний случай с главой МЧС — скорее исключение), а ресурсы если не на грани исчерпания, то во всяком случае без особых перспектив. Мест­ные политические элиты чрезвычайно стабильны включая губерна­тора-долгожителя (по нынешним меркам), находящегося на посту с 1999 г. До последнего времени очень стабильны были и федераль­ные чиновники в регионе.

Впрочем, с усилением а) евразийского и б) силового векторов в российской внешней политике «задвинутый», казалось бы, ре­гион оказался на переднем крае. Это участие руководства страны в военных учениях на Донгузском и Тоцком 31 полигонах (учения «Южный щит-2006» с участием министра обороны и «Центр-2008» с участием президента России) и в международных встречах. Здесь можно упомянуть Форум приграничных регионов России и Казахстана с участием Путина и Назарбаева в 2006 г., Медведева и Назарбаева в 2008 г., встречу Медведева с Уго Чавесом в 2008 г., Межпарламентский форум «Россия-Таджикистан: потенциал меж­регионального сотрудничества» (2007 г.).

Региональные власти подавали на конкурс ряд проектов создания ОЭЗ32: промышленно-производственной, по выпуску сельскохозяй­ственной техники, технико-внедренческой, тоже агропромышлен­ного профиля на базе государственного и аграрного университетов, а также туристско-рекреационной на базе соль-илецкой грязи, кото­рая «не уступает грязи Мертвого моря». Ни один из проектов не прошел дальше начального этапа отбора, а туристский и вовсе был снят с конкурса по причине недостаточной подготовленности.