Система охотников и собирателей: сан

Вплоть до XIX в. социально-политические структуры сан характе­ризовались минимальной ролевой специализацией. Структура родства формировалась нуклеарной и расширенной семьей, а так­же родовым сообществом — объединением семей, являвшихся собственниками растительной пищи и источников на определен­ной территории. Размеры общины обычно колебались в пределах от 10 до 50 членов, в среднем составляя 25 человек. Большинство членов играло две экономические роли: охотник на диких живо­тных (антилоп, жирафов, бородавочников — африканских каба­нов) и собиратель растительной пищи (орехов, ягод, фруктов, овощей, кореньев и луковиц). Некоторые торговали раковинами, бусами и слоновой костью с более развитыми африканскими пле­менами, такими, как овамбо, тсвана (бечуаны) и гереро. Другие пасли скот, были проводниками и связными с племенем тсвана. В культурной сфере отсутствовала какая бы то ни было церковная институционализация; главную роль играли шаманы, занимав­шиеся врачеванием и вдохновлявшие членов сан на поклонение божествам-духам, обитавшим на земле и на небе. На вождя племе­ни были возложены особые обязанности: он разрешал семейные споры, следил за потреблением воды, собиранием плодов и ягод и передвижением племени от одного источника к другому.

В племени сан семейные роли не были дифференцированы; более того, именно семья служила объединяющей парадигмой для общественно-политической системы. Так, например, глава расширенной семьи часто становился вождем племени. После его смерти титул вождя по наследству переходил к старшему сы­ну. Экономическое разделение труда отражало закрепление за полами определенных ролей. Мужчины обычно занимались охо­той; женщины, иногда вместе с мужчинами, собирали плоды. Почитание богов-духов дополнялось почитанием предков. Со­вершая религиозный ритуал, состоявший из пения и танцев, сан восхваляли духов усопших предков, а также божества, обитавшие в восточной и западной части небес.

Функционирование общественных структур отражало низкую ролевую специализацию. Не существовало ни института поли­ции, ни вооруженных сил, способных осуществлять функцию принуждения. Поскольку племя нуждалось в сохранении членов и увеличении числа охотников на диких животных, при приня­тии решений пользовались консенсуальной моделью, опирав­шейся на обсуждение и убеждение. В племени превалировала по­литическая децентрализация. Каждое из небольших племен, на­считывающих по 25—30 человек, было независимо от других пле­мен и от верховной власти. Если младший брат не желал жить под началом старшего, ставшего вождем после смерти отца, он отде­лялся и основывал собственное племя. Процесс проведения той или иной политики не регулировался ни институтами управле­ния, ни даже собраниями собирателей. Разрешение споров, кото­рые члены семьи были не в состоянии уладить собственными си­лами, брал на себя вождь.

Особое значение для племени сан имели духовные ценности. Придавая материальным предметам духовный смысл, они соеди­няли священные ценности и ценности повседневной жизни. На­пример, к огню они относились как к священному дару богов, но одновременно использовали для приготовления пищи и обогре­вались с его помощью в холодные ночи в пустыне. Охота также являлась не только способом добычи мяса, но и ритуальным действом, укреплявшим духовное единение. Занимать прочное по­ложение вождь мог, только обладая такими нравственными ка­чествами, как мужество, великодушие, скромность и миролюбие.

Кроме того, политическая легитимность вождя обеспечива­лась заботой о благосостоянии племени. Суровые условия суще­ствования требовали от охотников и собирателей умения приспо­собиться к скудным экономическим ресурсам, следствием чего являлась необходимость объединения. Агрессивные эгоистиче­ские интересы отдельных индивидов поставили бы под угрозу са­му систему. Индивидуализм означал корысть, стяжательство, своеволие и мог привести к разрыву с общиной.

Основу отношений вождя и рядовых членов общины составлял эгалитаризм. Поскольку всех их объединяли одинаковые эконо­мические интересы (необходимость добывать животную и расти­тельную пищу), а также общая религия, господствующим принци­пом взаимоотношений внутри системы сан было политическое ра­венство. Поведение вождей племени отличалось скромностью: При разрешении споров члены племени полагались на метод убеждения, на диалог. Политическое равенство и коллективист­ское поведение дополнялись экономическим равенством. Хотя индивиды и имели ряд предметов в личной собственности (шкуры, луки, стрелы, колчаны, кости, рога, раковины), семьи сообща вла­дели источниками с прилегающими к ним землями. Обычай де­литься дарами и добытой пищей еще более сокращал дистанцию, отделявшую вождей от рядовых членов общины.

До 50-х годов XIX в. племя сохраняло преемственность тради­ционных ценностей и социально-политических структур. Пути разрешения основных проблем определяли не столько волюнта­ристские действия вождей, сколько традиции и обычаи. Медлен­ный ход перемен был обусловлен ограниченным числом внут­ренних конфликтов, презрительным отношением к самоутверж­дению личности и отсутствием институтов управления.

В течение XIX и XX вв. соприкосновение с внешними власт - ными структурами положило начало трансформации традицион­ного образа жизни сан. Сначала земли племени были экспропри­ированы немецкими колонизаторами и переданы ими белым фермерам-переселенцам, которые стали использовать членов об­щины в качестве дешевых батраков. В 1920 г. Юго-Западная Аф­рика была преобразована в подмандатную территорию ЮАС, и переселенцы-африканеры продолжили политику эксплуатации. Племя сан теряло свои земли, занимаемые фермерами, нацио­нальными заповедниками сафари — парками; охота и собира­тельство переставали быть основными занятиями. Некоторые нанимались пасти скот, чтобы обеспечить себе кров и пропита­ние, которые они получали в виде платы от владельцев ферм, или торговали луками, стрелами, бусами и скотом. Многие сами ста­ли фермерами. Молодые мужчины пошли работать на южноаф­риканские золотые прииски либо в полицию или стали солдата­ми и воевали на стороне южноафриканских сил обороны против Народной организации Юго-Западной Африки, боровшейся за политическую независимость Намибии.

Растущее влияние внешних факторов, особенно после второй мировой войны, способствовало трансформации системы охот­ников и собирателей сан. Дети теперь получали образование в го­сударственных учреждениях. Заболев, члены общины обраща­лись не к знахарям, которые «общались» с божествами и духами - предков, а в государственные учреждения здравоохранения. На них оказывала давление обстановка политического насилия в Намибии, Анголе и Южной Африке. В результате участились случаи бытовых преступлений на почве алкоголизма. Секуляри­зация, специализация и политическая централизация, насаждае­мые правительствами Ботсваны, Намибии и Южно-Африкан­ской Республики, разрушили эгалитарную племенную солидар­ность сан. Усилилась политическая иерархия, возросло господст­во мужчин и экономическое неравенство3.