Сообщество и государство

Нашей рамке присущи многие достоинства, свойственные либер­тарианскому идеалу; в то же время в ней отсутствуют многие его недостатки. Ведь несмотря на то что имеется большая свобода выбора между сообществами, многие из конкретных сообществ могут иметь множество внутренних ограничений, которые нельзя оправдать с либертарианской точки зрения, таких ограничений, которые либертарианцы осудили бы, будь они принудительно установлены аппаратом централизованного государства. Приме­ры: патерналистское вмешательство в жизнь людей, ограничение того, какие книги разрешены в данном сообществе, ограничения в сфере сексуального поведения и т. п. Однако это лишь другой способ формулировки утверждения, что в свободном обществе люди могут добровольно согласиться на ограничения, которые государство не имеет права им навязывать. Хотя сама рамка является либертарианской и воплощающей laissez faire, сообщес­твам внутри нее не обязательно быть такими же, и, возмож­но, ни одно сообщество внутри нее не захочет быть таким. Следо­вательно, характеристики самой рамки не обязательно относятся к отдельным сообществам. В этой системе laissez faire все может получиться так, что в ней не будет «капиталистических» инсти­тутов, несмотря на то что они разрешены, или что в некоторых сообществах они будут, а в других нет, или что в некоторых сооб­ществах будут какие-то из них, в общем — все, что хотите*.

В предыдущих главах мы говорили о праве индивида на отказ от выполнения конкретных условий определенного рода согла­шений. Почему же мы теперь утверждаем, что в конкретном сообществе могут быть установлены разные ограничения? Раз­ве сообщества не должны разрешать своим членам отказывать­ся от соблюдения этих ограничений? основатели и члены маленького коммунистического сообщества могут, и это будет

справедливо, отказать любому, кто не согласен делить все поров­ну, даже если это будет технически возможно. Нет такого обще­го принципа, в соответствии с которым каждое сообщество или группа должны позволять своим члянда отказываться от соблю­дения установленных в них ограничений в тех случаях, когда это тиснически возможно. Дело в том, что иногда такой отказ от со6людения ограничений внутри группы мог бы изменить характер самой группы, сделав ее не такой, как было задумано. Здесь кро­ется интересная теоретическая проблема Государство или охран­ное агентство не имеют права принудительно осуществлять пере­распределение между сообществами, но такое сообщество, как, например, кибуц, имеет право осуществлять внутреннее перерашределение (а также делиться с другими сообществами или с посторонними людьми) . Такое сообщество не обязано предо­ставлять своим членам возможность отказаться от соблюдения этих условий и остаться членом сообществ однако гOсударстВO, как я доказал, обязано предоставлять такую возможность; люди имеют право отказываться выполняв требования государства. В чем же заключается то различие между сообществом и государ­ством, от которого зависит различие в легитимности навязывания всем одной конкретной модели?

Индивид вытерпит несовершенства привлекательного в целом пакета Р (который может представляв собой договор о защи­те какое-нибудь потребительское благO, сообщество) и не станет приобретать другой пакет (совершенно другоИ или Р, но с изме-нСниями), если ни один из привлекавши и достижимых издо-ступных ему иных пакетов не стоит для него своей более высокои по сравнению с Рцены, включая расходы на тO, чтобы побудитьдру­гих индивидов принять участие в создании другого пакета. Пред­полагается, что для государств калькуляция издержек включа­ет возможность отказа от соблюдем ограничений. Но это еще не Все по двум причинам. Во-первых, в отдельных сообществах также может быть технически возможно с низкими издержками администрирования (оплачиваемыми тем, кто этим пользуется) организовать для его членов возможность отказаться от соблюде­нИя ограничений, оставаясь внутри iirecr хотя это не обяза" тельно так. Во-вторых, государства отличаются от других пакетов тем что в них сам индивид не должен нести административные расходы, связанные с отказом от соблюдения некоторых усло­вий, обязательных в иных случаях. Другие люди должны запла­тить за тщательную разработку своих принудительных институтов таким образом, чтобы они не распространялись на тeх, кто желает из них выйти. Это различие не сводится к «ш* что всевозможных сообществ очень много, а государств сравнительно мало. Даже если бы почти каждый индивид пожелал жить в коммунистичес­ком сообществе, так что жизнеспособных некоммунистических сообществ не могло бы возникнуть, то ни одно конкретное сооб - щество не было бы обязано (хотя будем надеяться, что оно это сделает) позволять своим индивидуальным членам отказываться от принципа равенства в распределении. У несогласного индиви­да не осталось бы иного выхода, кроме как подчиниться. Однако другие не принуждают его подчиниться, и его права не нарушены. У него нет права на то, чтобы другие совместными усилиями обес­печили ему возможность не подчиняться их порядку.

Мне кажется, что ключевое различие связано с разницей меж­ду сообществом, основанным на личных взаимоотношениях и государством. В случае государства известно, что есть индиви­ды - нонконформисты, но никто не стоит перед неизбежностью иметь дело с ними или с фактом их нонконформизма. Даже если кому-то их неподчинение кажется оскорбительным, даже если мысли об их существовании кого-то терзают и мучают, права это­го индивида нонконформисты не нарушают и вреда ему не нано­сят. А в сообществе, где все друг друга знают, индивид не может избежать столкновения с тем, что кажется ему оскорбительным. Это оказывает непосредственное влияние на условия его жизни.

Данное различие между сообществом, где все знают друг дру­га, и таким, где этого нет, связано с другим различием. Сообще­ство, где все знакомы друг с другом, может существовать на зем­ле, которой совместно владеют его члены, в то время как в го­сударстве дело обстоит иначе. Сообщество, выступая как одно целое, будет иметь титул собственности, позволяющий установить, какие правила должны соблюдаться на его земле, в то время как граждане какого - либо государства не владеют совместно землей, на которой оно расположено, и поэтому не могут регулировать ее использование подобным образом. Если все индивиды, владе­ющие землей, совместными усилиями установят определенный порядок (например, на этой земле не имеет права жить тот, кто не отдает бедным п% дохода), то будет достигнут тот же эффект, как если бы государство приняло соответствующий закон. Но по­скольку устойчивость консенсуса зависит от самого слабого зве­на, то даже с помощью дополнительных (абсолютно легитимных) бойкотов было бы совершенно невозможно сохранить единство коалиции в ситуации, когда разнообразные выгоды делают выгод­ным дезертирство.

Однако некоторые из небольших сообществ не будут нахо - диться на земле, которой члены сообщества владеют совместно. Имеет ли право большинство жителей маленькой деревни при­нять указ, запрещающий делать в общественных местах то, что они считают оскорбительным? Имеют ли они право принять закон о поведении в общественных местах с запретом на наготу, внебрачные связи, акты садизма (по отношению к изъявившим согласие мазохистам) или появление на улицах под ручку расово смешанных пар? На своем участке любой частный собственник может запрещать или разрешать все что угодно. Но как насчет общественных мест, где людям бывает трудно избежать зрeлищ, которые кажутся им оскорбительными? Следует ли подавляю­щему большинству удалиться от оскорбляющего их взоры мень­шинства? Если большинство имеет право устгшавливать грани­цы допустимого поведения в общественных местах, имеет ли оно право, потребовав, чтобы никто не появлялся в общественных местах без одежды, потребоватьтакже, чтобы никто не появлялся в общественных местах без нагрудного зна удOстOвeряющeгO, что в течение этого года он отдал n%% своего дохода нуждающим­ся на том основании, что их оскорбляет вид человека без такого нагрудного знака? И откуда берется право большинства прини­мать решения? Может быть, никаких «общественных» мест или улиц не должно быть? (Некоторых связанных с этим оюст - указанных в главе 2, можно избежать с помощью оговорки Лок-ка O которой речь идет в главе 7.) Поскольку я не очень хорошо понимаю, как разобраться с этими вопросям я ограничусь тeм, что их поставлю.