Объясняющая политическая теория

Помимо своей важности для политической философии, исследо­вание естественного состояния служит целям объяснения. Воз­можны следующие способы понимания сферы политики: ( 1) пол­ное объяснение в неполитических терминах; (2) рассмотрение ее как возникающей из отношений но не сводимой к ним, как форму организации неполитических факто­ров, поддающуюся пониманию только в терминах новых поли­тических принципов; ( 3) рассмотрение ее как автономной сферы. Поскольку только первый подход обещает полное понимание всей сферы политики 1, он оказывается наиболее привлекательной тео­ретической альтернативой, от которой можно отказаться, лишь убедившись в ее нереализуемости. Назовем этот самый желатель­ный и самый окончательный вид объяснения объяснением сферы [политики].

Чтобы фундаментально объяснить политическое через непо­литическое, можно начать либо с неполитической ситуации и показать, как и почему из нее впоследствии возникает полити­ческая, либо с политической ситуации, описанной неполитичес­ки, и вывести ее политические черты из неполитического опи­сания. Во втором случае процедура вывода либо идентифици­рует политические черты с чертами, имеющими неполитическое описание, либо использует научные законы, чтобы связать раз -

См.: Norwood Russell Hanson, Patterns of Discovery (New York: Cambridge University Press, 1958), рр. 119—12о и приводимую ав­тором цитату из Гейзенберга (р. 212). Хотя свойство Х (цвет, тем­пература и т. п.) объекта может быть объяснено как результат того, что он состоит из частеи, обладающих определенным Х-качеством (цвет в определенном спектре, средняя температура частей и т. п.), само по себе Х (как отдельная сфера) не может быть объяснено или понято таким образом.

ные черты между собой. За исключение Пожалуй, последнего способа, свет, проливаемый объяснение будет в отьжж степени зависеть от яркости отправжж точки самой по себе (будь это ситуация или описание) и от расстоянИя, действительного или видимого, от отправной точки до ее политических результа­тов Чем более фундаментальна исходшш точка (чем больше выявляет основные, важные и необходимые черты человеческой ситуации) и чем дальше она отстоит (или кажется что отстоит) от результата (чем менее политической шш связанной с государ­ством она выглядит), тем лучше. Понимание не возрастет, прийти к государству из произвольной или малозначит «льнсж исходной точки, явно смежной с ним изначально. А вот откры­тие того что политические черты и отношения оказались своди­мы к оч«видно отличающимся от них неполитическим или идеи-тичны им, было бы замечательным результатом. Если эти черты фундаментальными, сфера политики получит глубокое окажутся фундам и прочное обоснование. Мы настолько далеки от подобного выда­ющегося теоретического достижения, что хотя бы из благтоьр, акзаукмия нам следует избрать другой всфч а именно показать, кайк политическая ситуация могла бы возникнуть из неполитической, т е имеет смысл начать изложение фундаментального объяс«е" ния с того, что в политической философии известно как теория естественного состояния.

Теория естественного состояния, которгш начинает с фунда­ментального общего описания моралшо допустимых и недопус­тимых действий и с указания глубоко обоснованных причин того, почему в любом обществе некоторые люди будут нарушать эти

моралЬные ограничения, а затем переходит к описанию того, как из этого естественного состояния возник государство, послу­жит целям объяснения, даже если в действительности ника­кое государство таким образом 1te возникло. Идею возможного объяснения, которое интуитивно (и приблизительно) есть то. было бы верным объяснением при уотм что все в нем упоми2 - наемое было бы истинным и работающие рассмотрел Гемпель. Будем говорить, что возможное объяснение является дефектным по закону (law-defective), если оно содержит ложное утверж­дение, имеющее форму закона, и является дефектным пиочфесаккатяу не произвел процесс Q, тогда это сделал бы Р*. Назовем воз­можное объяснение, которое в действительности не объяс­няет явление именно по той причине, дефектным по процессу (process - defective).

Фундаментальное возможное объяснение (которое, будь оно действительным объяснением, охватывало бы всю рассматривае­мую сферу) проясняет и помогает понять многое, даже не являясь верным объяснением. Возможность увидеть то, как в принци­пе можно было бы фундаментально объяснить всю сферу, серь­езно увеличивает наше понимание этой сферы**. Трудно сказать что-то большее без анализа типовых случаев (более того, без ана­лиза отдельных случаев), но здесь мы не можем этим заниматься. Дефектные по факту фундаментальные возможные объяснения, если их ложные исходные условия «могли быть верными», спо­собны внести значительное прояснение, иногда большей ясно­сти и в весьма значительной степени способствуют даже вопиюще ложные исходные условия. Дефектные по закону фундаменталь - ные возможные объяснения могут прояснить природу конкрет­ной сферы почти столь же хорошо, как правильные объяснения, особенно если в совокупности «законы» образуют интересную и целостную теорию. А дефектные по процессу фундаментальные возможные объяснения (не являющиеся дефектными ни по факту, ни по закону) почти идеально решают задачу объяснения. Если все это и может быть сказано о нефундаментальных объяснениях, то с куда меньшей определенностью.

* Или, возможно, к этому привел бы другой процесс R, если бы этого не сделал Q, хотя если бы R этого не сделал, то явление породил бы Р, или... Словом, предложение в примечании должно выглядеть так: Р породил бы это явление, если бы этого не сделали [ Q, R, ...] . Тут мы пренебрегаем возможным осложнением: ведь то, что могло бы помешать Q породить это явление, могло бы помешать и Р.

** Это утверждение нуждается в уточнении. Наше понимание не станет яснее, если в качестве возможного объяснения нам будет предъявле­но заведомо ложное: например, что данная сфера сформировалась таким-то образом, потому что призраки, ведьмы или гоблины ис­полнили определенный танец. Естественно полагать, что объяснение той или иной сферы должно представить механизм, порождающий эту сферу. (Или произвести что-либо еще, равно плодотворное для понимания.) Но это еще не значит, что нам удалось сформулиро­вать базовые условия, которым должен удовлетворять соответству­ющий механизм, чтобы служить объяснением данной сферы. Точная формулировка условий утверждения, содержащегося в основном тексте, потребует дальнейшего прогресса в теории объяснения. Есть и другие трудности, требующие такого развития.

Объяснения сферы политики, исходящие из теории естест­венного состояния, являются фундаментальными возможными объяснениями этой сферы и соединяют ясность с сшкж объясне­нИя даже если не являются истинными. Мы многое начинаем понимать, глядя на то, как могло возникнуть государство, даже если оно таким образом и не возникало. Даже если сшо появилось иным путем, мы все равно многое узнаем, если установИм, почему другим а не этим. Мы увеличим наше понимание, попытавшись объяснить, почему некая часть реального мира, отклоняющаяся от модели естественного состояния, такова, какова она есть.

Поскольку анализ как политической философа так и объяс­няющей политической теории сходится к локковскому естествен­ному состоянию, мы с него и начнем. Точнее мы начнем с индивидов, живущих в условиях, достаточно близких к естест­венному состоянию Локка, так что многими различиями, которые в другом случае были бы важны, здесь можно пренебречь. Мы будем упоминать о них только в тех случаях, когда различия меж­ду нашей концепцией и концепцией Локка окажутся значимыми для политической философии, для нашего рассмотрения госу­дарства. Абсолютно точная формулировка нравственных пред­посылок, в том числе точная формулировка теории морали и ее оснований, потребовала бы полномасштабного oti и ей следовало бы посвятить отдельное время (время всей жизни?). Эта задача имеет настолько ключевое значение, и ее нерешенность приставляет собой настолько зияющий провар что понимание того что здесь мы следуем почтенной традиции Лоюс который во второй книге «Двух трактатов о правлении» не предлагает ничего даже близко похожего на удовлетворительное сфъяснение статуса и основы естественного права, служит очень слабым утешением.