«Независимые» и доминирующее защитное агентство

Предположим, что среди большой группы людей, установивших отношения с одним охранным агентством, живет горстка тех, кто этого не сделал. Эти немногочисленные «независимые» (даже, может быть, всего один человек) совместно или по отдельности защищают свои права от всех и каждого, в том числе от клиентов агентства. Такая ситуация могла бы сложиться, если бы коренных американцев не вытеснили с их земель и если бы некоторые из них отказались присоединиться к окружающему обществу поселен­цев. Локк полагал, что никого нельзя принуждать к вхождению в гражданское общество; некоторые имеют право отказаться и сохранить свободу естественного состояния, даже если большин­ство выберет другой путь (II, 95)1.

Как в этой ситуации могли бы действовать защитные ассо­циации и их члены? Они могли бы попробовать изолировать­ся от «независимых» в своей среде, если бы запретили захо­дить в свои владения всем, кто не согласился отказаться от права на частное возмездие и наказание. Тогда территория, обслужива­емая защитной ассоциацией, стала бы похожа на кусок швейцар - ского сыра с дырками, потому что у нее были бы как внешние, так и внутренние границы*. Но это не разрешило бы проблем, возни­кающих в отношениях с теми «независимыми», которые владеют

Запрет, компенсация и риск устройствами, позволяющими осуществлять возмездие поверх границ, или вертолеты, способные добраться до обидчика, не на­рушая ничьей собственности на землю*, и т. п.

Вместо попыток территориально изолировать «независимых» в дополнение к ним) можно было бы наказывать их за не­правомерное применение силы для реализации их права на от­мщение, осуществление наказания и получение компенсации. «Независимому» было бы разрешено осуществлять принуждение к соблюдению его прав в соответствии с тем, как он их понимает, и со своим видением фактов; а после этого члены защитной ассо­циации проверяли бы, не поступил ли он неправильно и не за­шел ли слишком далеко. В том и только в том случае, если бы выяснилось, что он неправ, они бы наказывали его или взыски­вали компенсацию2.

Не имея другого способа получить возмещение, человек может втор­гнуться на чужую землю, чтобы взыскать с кого-то долг или воздать кому-то по заслугам, при условии что его оппонент отказывается платить или скрывается от наказания. В не нарушает право собс­твенности А на его бумажник, прикоснувшись к нему или открыв его, если А отказывается сделать это, чтобы достать деньги, которые А ему должен, но отказывается отдать. А должен вернуть долг; если А отка­зывается заплатить, В может, в порядке реализации своих прав, сде­лать то, на что в другой ситуации он права не имеет. Поэтому логика Порции, когда она говорит, что Шейлок имеет право ровно на один фунт плоти, но не должен при этом пролить ни капли крови Антонио, столь же натянута, сколь фальшиво ее милосердие, когда она требует, чтобы ради спасения своей жизни Шейлок обратился в христианство и расстался со своей собственностью ненавистным ему способом.

Но жертва противоправного и несправедливого наказания со стороны «независимого» может не только понести ущерб, но и получить серьезное ранение или даже умереть. Должна ли защит­ная ассоциация дожидаться подобного исхода, чтобы начать дей­ствовать? Несомненно, всегда существовала бы вероятность того, что «независимый» поступит неправомерно, достаточно высо­кая (хотя и меньше единицы), чтобы защитная ассоциация мог­ла правомерно вмешаться с тем, чтобы приостановить действия этого индивида и сначала выяснить, действительно ли ее клиент нарушил права « независимого ». Разве такое поведение защит - ной ассоциации не было бы легитимным способом защиты клиен - тов?3 Разве люди не предпочтут иметь дело только с теми агент­ствами, которые предлагают своим клиентам защиту, заявив, что обязуются наказать каждого, кто рискнет свести с их клиентом счеты, не воспользовавшись какой-либо специальной предвари­тельной процедурой, устанавливающей его право на соответству­ющие действия, вне зависимости от того, что его действия могут оказаться правомерными? Разве человек не имеет права заявить, что не позволит себя наказать, прежде чем не будет установ­лено, что он действительно нанес кому-то ущерб? Не вправе ли он поручить защитной ассоциации как своему агенту, чтобы она, действуя в соответствии со своим вышеупомянутым заявлением, надзирала за всяким процессом, в ходе которого кто-либо пыта­ется установить его вину? (Есть ли кто-нибудь, настолько неспо­собный нанести ущерб другому, что другие могли бы исключить его из сферы действия того заявления?) Но представим себе, что « независимый » в ходе осуществления наказания требует от ох­ранного агентства убраться с его дороги на том основании, что клиент агентства заслужил наказание, что он ( «независимый») имеет право того наказать, что он не нарушает ничьих прав, и не его вина, что агентство не знает этого. Должно ли в таком случае агентство воздержаться от вмешательства? Вправе ли «независимый» на том же основании потребовать, чтобы сам человек отказался защищать себя от наказания? А если охранное агентство — вне зависимости от того, действительно ли его кли­ент нарушил права «независимого», — пытается наказать послед­него за то, что тот наказал клиента, имеет ли «независимый» пра­во защищать себя от агентства? Чтобы ответить на эти вопросы и решить, как доминирующее охранное агентство может дейст­вовать по отношению к «независимым», необходимо исследо­вать, каков в условиях естественного состояния моральный статус процессуальных прав и запретов на опасные виды деятельности, а также какое знание подразумевается принципами, касающи­мися осуществления прав, в особенности прав на принудительное обеспечение других прав. Этими трудными для традиции естест­венных прав вопросами мы теперь и займемся.

О родственных вопросах, которые должны быть разрешены теори­ями естественного права, см. интересную работу: Erving Goffman, Relations in Public (New York: Public Books, 1971), chap s. 2, 4. Это является достаточным, но не необходимым условием для того, чтобы запретить действие. Запрет на действие может и не предпола­гать полной или частичной компенсации для жертв. Для наших целей общий обзор запретов не требуется.

действия А положение Х будет не хуже, чем если бы он не полу­чил компенсации, а У не совершил бы действия А. (Как говорят экономисты, нечто компенсирует субъекту Х действие субъекта У, если после получения компенсации Х оказывается как минимум на столь же высокой кривой безразличия, как это было бы без компенсации, не соверши Усвоего действия*.) Я бесстыдно игно­рирую проблемы, связанные с контрфактуальным утверждением «так же хорошо (или на той же самой кривой безразличия), как было бы для Х, если бы У не совершил своего действия». Я также не учитываю частных трудностей; например, если положение Х в момент совершения действия ухудшалось (или улучшалось), то какой уровень должна обеспечить компенсация — тот, который Х имел на момент совершения действия, или то, к которому дви­гался? Меняет ли дело тот факт, что положение Х все равно бы ухудшилось на следующий день? Но один вопрос нужно обсудить. Учитывается ли в величине компенсации, получаемой Х за дейс­твия У, оптимальная реакция Х на эти действия? Если Х в ответ реструктурировал свою деятельность и активы, чтобы ограничить свои потери (или заранее принял меры для ограничения потерь), должно ли это привести к уменьшению величины компенсации к выгоде У? И наоборот, если Хне пытается ничего сделать, что­бы уменьшить ущерб от действия У, то должен ли У компенсиро - вать в полном объеме все потери Х? Такое поведение со стороны Х может показаться иррациональным; но если в таких случаях У должен компенсировать все фактические потери Х, то Хне поне­сет потерь из - за своего пассивного и негибкого поведения. В этом случае У мог бы уменьшить величину компенсации, которую он должен заплатить, заплатив Х за то, чтобы тот реагировал более активно и тем самым уменьшил потери. Мы в порядке рассуж­дения примем другой подход к компенсации, предполагающий, что Х ведет себя с разумной предусмотрительностью и адаптирует­ся к происшедшему. Соответствующие действия поместят Х (пос­ле действия У) на определенную кривую безразличия I; от Утре-буется переместить Хна кривую, которая располагается выше I, на величину, равную разнице между его фактически сложившимся положением на I и его исходным положением. У компенсирует Х ухудшение его положения в результате действия У с учетом того, что Х разумно отреагировал на эти действия. (Такое исчисление величины компенсации использует измерение полезности на ин­тервальной шкале.)