Как свобода разрушает калибровочные паттерны

Непонятно, каким образом приверженцы различных концепций распределительной справедливости могут отвергнуть концепцию справедливости, основанную на титулах собственности. Давайте представим себе, что реализована одна из этих концепций. Пред­

5 Если бы мы постепенно переходили от этой предельной ситуащш через промежуточные стадии к той, которую мы рассматриваем, мы были бы вынуждены эксплицитно сформулировать логическое обоснование титулов собственности и рассмотреть вопрос о том, являются ли критерии, связанные с титулами собственности, лек­сикографически предшествующими критериям обычных теорий распределительной справедливости, так что малейший элемент ти­тульных прав перевешивает требования обычных теорий распреде­лительной справедливости.

положим, что вы ее поддерживаете, и назовем ее распределе­нием Dx\ возможно, при этом каждый имеет равную долю, или, может быть, индивидуальные доли как-то зависят от какого-то существенного, с вашей точки зрения, показателя. Теперь предпо­ложИм, что баскетбольные команды предъявляют большой спрос на Уилта Чемберлена, потому что его мячи сами залетают в кор­зину. (Предположим также, что контракты заключаются толь-ко на один год, а игроки действуют как свободные агенты.) Он подписывает с командой контракт такого содержания: с каждой игры дома он получает двадцать пять центов с каждого продан­ного билета. (Нас не волнует вопрос, надувает ли Чемберлен вла­дельцев клуба — пусть они сами о себе позаботятся.) Начинается сезон, и люди валом валят на игры команды; они покупают билеты и при этом всякий раз бросают четверть доллара в отдельный ящик, на котором написано «Чемберлен». Они в восторге от игры Чем-берлена; с их точки зрения, цена билета стоит полученного удо­вольствия. Теперь предположим, что за сезон на стадионе побы­вал миллион зрителей и Уилт Чемберлен получил 25о ооо дол­ларов, намного больше, чем средний доход, и даже больше дохода любого другого человека. Имеет ли он титул собственности на этот доход? Является ли это новое распределение D2 несправедливым? Если да, то почему? Нет сомнений в том, что каждый человек обладал правом распоряжаться ресурсами, которыми он владел в ситуации Dx, потому что это распределение (предпочтитель­ное для вас) мы выбрали (в целях рассуждения) как приемлемое. Каждый из зрителей добровольно отдал по двадцать пять центов Чемберлену. Они могли потратить эти деньги на кино, на кон­феты или на журналы Disse или МопМу Review*. Но все они или по меньшей мере миллион из них сошлись в желании отдать эти деньги Уилту Чемберлену за возможность посмотреть, как он играет в баскетбол. Если распределение Dx было справедливым и люди добровольно перешли из него в D2, передав часть долей, которые им были выданы в Dx (собственно говоря, эти ресур­сы были им предоставлены именно для того, чтобы они с ни­ми что-нибудь сделали), разве D2 не является тоже справедли­вым? Если люди имели титул собственности, позволяющий им истратить ресурсы, на которые они получили титул собственности (в услоВиях Dj), не означает ли это, что они имели право­мочия отдать их Уилту Чемберлену или произвести с ним обмен? Может ли кто-либо быть против этого с позиций справедливо­сти? Каждый человек уже имеет свою обоснованную долю в усло­виях Dj. В условиях ни один человек не имеет ничего такого, на что мог бы по справедливости претендовать кто-либо другой. После того, как кто-то отдал что-то Уилту Чемберлену, третьи стороны сохраняют свои обоснованные доли; их доли не меняют - ся. В результате какого процесса такой переход имущества между двумя людьми мог бы дать третьей стороне основание для того, чтобы из соображений распределительной справедливости обос­нованно претендовать на часть того, что было передано, если эта третья сторона не могла справедливо претендовать на какое-либо имущество других до того, как имущество было передано?* Что­бы отсечь не относящиеся к делу возражения, можно представить себе обмены, которые происходят в социалистическом государстве в свободное от работы время. Закончив играть в баскетбол (или закончив любое другое дело, которым он зарабатывает на жизнь), Уилт Чемберлен решает использовать свободное время для допол­нительного заработка. (Свое трудовое задание он уже отработал и

Не может ли акт перехода оказывать инструментальное влияние на третью сторону, изменяя доступные ей возможности? (Но что, если две стороны обмена независимо использовали свое имущество подобным образом?) Я обсуждаю этот вопрос ниже, а здесь огра­ничусь замечанием, что он подразумевает отсутствие возражений в случае конечных внутренних неинструментальных благ (так сказать, чистых переживаний полезности), которые являются трансфера-бельными (т. е. могут быть переданы от одного человека к другому). Можно также возразить, что акт перехода мог бы возбудить в треть - ей стороне зависть, ухудшив ее положение по сравнению с чьим-то еще. Мне представляется непостижимым, как можно считать, что это имеет какое-то отношение к требованиям справедливости.

Здесь и далее в этой главе теория, включающая элементы чисто процедурной справедливости, могла бы считать то, о чем я говорю, приемлемым, при условии что этому будет отведено соответствующее место, т. е. если существуют базовые институты, способные гаранти­ровать выполнение определенных условий в отношении распредели­тельных долей. Но если сами эти институты не являются суммой или полученным в результате действия «невидимой руки>> итогом доб­ровольных (неагрессивных) действий людей, ограничения, которые они накладывают на людей, будут нуждаться в оправдании. Наше рассуждение никоим образом не предполагает каких-либо базовых институтов, выходящих за рамки минимального государства — «ноч­ного сторожа», государства, функции которого ограничены охраной людей от убийства, насилия, воровства, мошенничества и т. п.

Зачем кому-либо работать в свободное время в обществе, в котором предполагается, что все нужды людей удовлетворены? Возможно, потому что эти люди заботятся о чем-то еще, кро­ме нужд. Мне нравится делать заметки на полях книг, которые я читаю, и иметь доступ к книгам, чтобы рыться в них в любое время дня и ночи. Было бы очень приятно и удобно иметь у себя на заднем дворе библиотеку Гарвардского университета. Я пола­гаю, что ни одно общество не предоставит таких ресурсов каждо­му, кто хотел бы, чтобы они были частью его регулярного пайка (в условиях Dj). Таким образом, либо люди должны обходиться без каких-то дополнительных вещей, которых они хотят иметь, либо нужно разрешить им делать что-то дополнительное, чтобы получить некоторые из этих вещей. На каком основании можно было бы запретить неравенство, которое возникло бы в результа­те этого? Заметьте также, что мелкие производства непременно возникли бы в социалистическом обществе, если их не запретить. Я переплавляю некоторые из моих личных вещей (в условиях D2) и собираю машину из полученного материала. Я предлагаю вам и другим еженедельную лекцию по философии в обмен на то, что вы крутите ручку моей машины, продукцию которой я обмени­ваю еще на какие-то другие вещи и т. д. (Сырье для машины мне дают другие люди, имеющие его в условиях D1? в обмен на мои лекции.) Каждый человек может принять участие в этом, что­бы получить что-то сверх того, что ему положено в рамках Dx. Некоторые люди могли бы даже захотеть бросить свою работу в социалистическом секторе и работать на полную ставку в этом частном секторе. В следующей главе мы подробнее обсудим эти вопросы. Здесь я хочу только отметить, каким образом частная собственность, даже на средства производства, может возникнуть в социалистических обществах, не запрещающих людям исполь­зовать по своему усмотрению некоторые ресурсы из тех, кот о-рые выделены им в рамках социалистического распределения D.

См. отрывок из романа Генри Маккея «Анархист» (Henry МасКау, Тке Anarchist), перепечатанный в сб.: Leonard Krimmerman and Lewis Репу, eds., Patterns ofAnarchy (New Уогк: Doubleday Anchor Books, 1966]). В этом отрывке анархо-индивидуалист ставит перед анархо-коммунистом следующий вопрос: «Если в вашей обществен­ной системе, которую вы называете "свободным коммунизмом", люди захотят обмениваться между собой трудом с помощью своих собственных средств обмена, будет ли это запрещено? И еще: вы запретили бы им занимать участки земли для личных нужд? Социалистическому обществу пришлось бы запретить капиталис­тические акты между совершеннолетними, совершенные по вза­имному согласию.

Примеры с Уилтом Чемберленом и с предпринимателем в со­циалистическом обществе иллюстрируют тот факт, что ни один принцип, основанный на конечном состоянии, и ни один паттерн распределительной справедливости нельзя последовательно реа­лизовать без непрерывного вмешательства в жизнь людей. Любая структура распределения, предпочтительная в соответствии с дан­ным паттерном, трансформировалась бы в непредпочтительную людьми, действующими различным образом; например, людьми, которые обмениваются товарами и услугами с другими людьми или дарят другим людям вещи, находящиеся в их распоряже­нии в рамках предпочтительного паттерна распределения. Что­бы сохранить этот паттерн, нужно либо постоянно вмешиваться, чтобы не дать людям обмениваться ресурсами по своему желанию, либо постоянно (или периодически) вмешиваться, чтобы отобрать у некоторых людей ресурсы, которые другие по каким-то при­чинам предпочли им передать. (Но если установлено какое-то ограниченное время, в течение которого люди могут хранить у се­бя ресурсы, добровольно переданные им другими, зачем остав­лять у них эти ресурсы на какое-то время вообще? Почему бы не конфисковывать их немедленно?) Можно было бы возразить, что все люди предпочтут добровольно воздерживаться от действий, разрушающих паттерн распределения. Но это возможно толь­ко при соблюдении следующих фантастических условий: 1) все люди больше всего на свете будут хотеть сохранить паттерн распределения (должны ли те, кто не захочет, «перевоспитывать­ся» или принуждаться к «самокритике»?); 2) каждый человек в состоянии собрать достаточно информации о своих действиях и о деятельности других, чтобы установить, какие из его дейст­вий могут нарушить предпочтительный паттерн распределения; 3) разные и находящиеся далеко друг от друга люди способны координировать свои действия таким образом, чтобы они вписы­вались в паттерн. Сравните с этим нейтральность рынка по отно­шению к желаниям людей и то, как он посредством цен отражает и передает рассеянную информацию и тем самым координирует деятельность людей.

Пожалуй, было бы некоторым преувеличением утверждение, что любой калиброванный по паттерну (или ориентированный на ко­нечный результат) принцип обречен быть разрушенным добро­вольными действиями индивидов, передающих часть долей, кото­рые они получают в соответствии с ним. Возможно, очень слабым калиброванным принципам такая судьба не грозит*. Со временем любой распределительный паттерн, имеющий какой-либо эгали­тарный компонент, будет разрушен добровольными действиями людей; то же произойдет и с каждым калибровочным условием, достаточно содержательным, чтобы функционировать в качестве центрального ядра распределительной справедливости. Тем не ме­нее с учетом возможности того, что некие слабые условия или пат­терны могут не быть нестабильными в этом отношении, было бы предпочтительным дать эксплицитное описание обсуждаемых нами интересных и содержательных паттернов и доказать теорему об их нестабильности. Поскольку чем слабее калибровка по паттер ну, тем вероятнее, что ей удовлетворяет и система, основанная на титу­лах собственности, правдоподобной является гипотеза, что любая калибровка по паттерну либо нестабильна, либо ей удовлетворяет система, основанная на титулах собственности.