ЕСТЕСТВЕННОЕ СОСТОЯНИЕ

Индивиды в локковском естественном состоянии находятся «в со­стоянии полной свободы в отношении их действий и в отношении распоряжения своим имуществом и личностью в соответствии с тем, что они считают подходящим для себя в пределах ограни­чений, налагаемых естественным правом, не испрашивая разре­шения у какого-либо другого лица и не завися от чьей-либо воли» (II, 4)1. Ограничения, налагаемые естественным правом, тре­буют от людей следующего: «... ни один из них не должен нано­сить ущерб жизни, здоровью, свободе или собственности другого» (II, 6). Некоторые преступают эти границы, «посягают на пра­ва других и... наносят ущерб друг другу», и в ответ люди имеют право защищать себя и других от посягающих на их права (гла­ва III). Пострадавшая сторона и ее представители имеют право получить от обидчика «столько, сколько требуется для возмеще­ния нанесенного ущерба» (II, 1о); «каждый обладает правом наказания нарушителей этого закона в такой степени, в какой это может воспрепятствовать его нарушению» (II, 7); каждый чело­век имеет право «воздать [преступнику] в такой степени, в какой это предписывают спокойный рассудок и совесть, чтобы это соот­ветствовало его нарушению, а именно настолько, чтобы это слу­жило воздаянием и острасткой» (II, 8).

«В естественном состоянии есть свои неудобства», говорит Локк, и «я легко допускаю, что гражданское правление является подходящим средством, избавляющим от неудобств естественного состояния» (II, 13). Чтобы точно понять, от чего избавляет граж­данское правление, категорически недостаточно просто повто­рить локковский перечень неудобств, свойственных естественному состоянию. Необходимо также учесть те меры, которые возмож­но предпринять против этих неудобств в рамках естественного состояния, чтобы избегать этих неудобств, снизить вероятность их возникновения или же делать их менее серьезными, когда они все-таки случаются. Только после того, как использованы все ресурсы естественного состояния, т. е. все добровольные меры и соглашения, которых могут достичь люди, действуя в пределах своих прав, и только после того, как мы оценим результат, мож­но будет понять, насколько значительны оставшиеся неудобства, от которых избавляет государство, и оценить, не является ли лекарство хуже болезни*.

В естественном состоянии общий, признанный всеми естест­венный закон не может учесть все непредвиденные обстоятель­ства (см. II, 159 и 16о, где Локк делает это замечание приме­нительно к законодательной власти, но сравните с противопо­ложным суждением в II, 124), и люди, выступающие судьями в собственном деле, всегда разрешат все сомнения в свою пользу и будут считать, что они правы. Они будут слишком высоко оце­

Прудон дал нам описание « неудобств», сопутствующих государству. «Когда вами ПРАВЯТ — это значит, что за вами наблюдают, прове­ряют, шпионят, вас направляют, преследуют по закону, пересчитыва­ют, регулируют, регистрируют, внушают идеи, поучают, контролиру­ют, обследуют, оценивают, хвалят, порицают и командуют создания, не имеющие нужных для этого прав, мудрости и достоинств. Когда вами ПРАВЯТ — это значит, что при каждой операции, при каждой сделке вас отмечают, регистрируют, пересчитывают, облагают нало­гом, штемпелюют, нумеруют, штрафуют, лицензируют, дают разре­шение, указывают, предостерегают, запрещают, улучшают, исправ­ляют, наказывают. Это значит под предлогом общественной пользы и во имя общих интересов подвергаться сборам, муштре, поборам, эксплуатации, монополии, вымогательствам, притеснениям, обману, изъятиям; а при малейшем сопротивлении, при первом слове протес­та вас усмиряют, штрафуют, чернят, изнуряют, преследуют, жесто­ко обращаются, избивают, разоружают, связывают, душат, бросают в тюрьму, осуждают, выносят приговор, расстреливают, высылают, приносят в жертву, продают, предают и, в довершение ко всему, над вами глумятся, издеваются, превращают в посмешище, оскорбляют, бесчестят. Таково государство; такова его справедливость; таковы его моральные правила» (Р. J. Proudhon, General Idea ofthe Revolution in the Nineteenth Century, trans. John Beverly Robinson (London: Freedom Press, 1923), рр. 293—294, с некоторыми вставками из пе­ревода Бенджамина Такера в его книге: Benjamin Tucker, Instead ofa Book (NewYork, 1893), р. 26.

нивать причиненный им вред или ущерб и под влиянием страстей будут пытаться чрезмерно наказывать других и требовать у них избыточного возмещения (II, 13, 124, 125). Таким образом, частное и личное принуждение к соблюдению своих прав (в том числе нарушенных чрезмерным наказанием) приводит к междо­усобицам, бесконечным актам возмездия и взыскания компенса­ции. И не существует надежного способа уладить такой конф­ликт, покончить с ним так, чтобы обе стороны были уверены, что он окончательно прекращен. Даже если одна сторона говорит, что отказывается от дальнейшего возмездия, другая может чув­ствовать себя в безопасности, только если она уверена, что пер­вая не считает себя вправе получить возмещение или потребовать воздаяния и, следовательно, не попытается пересмотреть уговор при первом удобном случае. Любой способ, к которому может прибегнуть отдельно взятый индивид, чтобы необратимо связать себя обязательством прекратить конфликт, будет недостаточно убедителен для другой стороны; неявное соглашение о прекра­щении спора тоже будет нестабильным2. Такого рода взаимное предчувствие дурных побуждений может возникнуть даже при наличии полной ясности по поводу прав и при согласии относи­тельно фактической стороны дела; обмен ударами возмездия тем более вероятен в случае, когда нет полной ясности относительно прав или обстоятельств дела. Кроме того, в естественном состо­янии отдельному человеку может не хватить сил для обеспечения своих прав; он может быть не в состоянии наказать нарушившего его права более сильного противника или истребовать у него воз­мещение (II, 123, 126).