Дележ выгод от обмена

Вернемся к первому из наших двух вопросов: почему бы не раз­решить любое нарушение границ при условии выплаты пол­ной компенсации? При полной компенсации жертва окажется на столь же высокой кривой безразличия, как в случае, если бы нарушения границ не произошло. Поэтому система, разрешающая любые нарушения границ при условии выплаты полной компен­сации, эквивалентна системе, которая требует, чтобы все предва­рительные соглашения о праве на пересечение границы попадали в ту точку контрактной кривой8, которая наиболее благоприятна для покупателя права. Если за право что-то сделать в отноше­нии меня вы согласны были бы заплатить n долларов, а я был бы согласен получить не менее т долларов (сумма, меньшая чем т долларов, перемещает меня на более низкую кривую безразли­чия) , тогда у нас есть возможность заключить взаимовыгодную сделку, если n >т. Где должна быть установлена цена в интер­вале от т до n? На этот вопрос нет ответа, поскольку нет сколь - ко - нибудь приемлемой теории честной, или справедливой, цены (о чем свидетельствуют разные попытки сконструировать моде­ли арбитража игры двух лиц с переменной суммой). Никто еще не сумел доказать, что все обмены непременно должны завер­шиться в точке контрактной кривой, наиболее благоприятной для одной из сторон, так, чтобы выгода от сделки доставалась толь­ко этой стороне. Допущение нарушений границ при условии, что будет выплачена полная компенсация, но не более того, означает несправедливое и произвольное «решение» проблемы распреде­ления выгод от добровольного обмена*.

Теперь посмотрим, каким образом такая система распреде­ляет блага. Любой может завладеть неким благом и стать таким образом его «собственником», выплатив владельцу компенсацию. Если несколько человек желают получить некое благо, его получит тот, кто первым его захватит, и будет «владеть» им до тех пор, пока его не отнимет следующий, выплатив первому захватчику полную компенсацию. (Почему такого рода посредник должен что-то получать?9) Какой размер компенсации удовлетворил бы пер­воначального владельца, если бы несколько человек желали полу­чить одно и то же благо? Собственник, который знал бы об этом спрос мог бы оценить свое благо по рыночной цене и, таким образом, оказаться на более низкой кривой безразличия, получив за него меньше. (Разве рыночная цена там, где существует рынок, не является наименьшей, на которую согласился бы продавец? Существовал бы в описанном случае рынок?) Сложные комби­нации условных контрфактуальных высказываний, возможно, моГли бы отделить предпочтения владельца от его знаний о жела­ниях других и о цене, которую они готовы заплатить. Но еще ник­то пока что не предложил таких комбинаций*. Система не смо­жет избежать обвинений в несправедливости, если компенсация за нарушение границы будет установлена равной цене, которая была бы достигнута на предварительных переговорах о получении разрешения. (Назовем эту компенсацию «рыночной». В нор­мальной ситуации она окажется больше, чем полная компенса­ция.) Лучший способ определения этой цены, разумеется, состо­ит в том, чтобы на самом деле провести переговоры и посмотреть на их результат. Любая другая процедура будет крайне неточной и невероятно громоздкой.

Сходная проблема возникает с обычным экономическим объясне­нием обмена. Раньше считалось, что должно быть какое-то равен­ство между вещами, которыми стороны желали обменяться. Счита­лось, что в противном случае одна из сторон была бы в проигрыше. В ответ экономисты указывают, что для взаимовыгодности обмена достаточно противоположности предпочтений. Если один человек предпочитает имеющемуся у него благу принадлежащее другому благо, а другой соответственно предпочитает то, что есть у него, тому, что есть у первого, то обмен может принести выгоду им обоим. Ник­то не потеряет при обмене, даже если обмениваемые блага не равны ни в каком отношении. Можно было бы возразить, что противопо­ложность предпочтений не является необходимой (даже оставляя в стороне вопросы о возможности обменов между сторонами, без­различными к обоим товарам, или о возможности взаимовыгодного обмена между двумя лицами с одинаковыми предпочтениями и пер - воначально имеющими на руках идентичные наборы из двух товаров в ситуации, когда каждый участник предпочитает любой из товаров в чистом виде любому из наборов и не предпочитает один из на­боров другому). Например, в трехстороннем обмене бейсболиста­ми одна команда может отдать своего игрока за другого, которого они ценят ниже, чем своего, чтобы обменять его на третьего игрока из третьей команды, которого они ценят выше, чем первого. На это можно ответить, что, поскольку первая команда знает, что второго игрока можно обменять на третьего, она предпочитает иметь вто­рого (которого с помощью обмена легко превратить в третьего), а не первого. Таким образом, если развивать этот аргумент, то в первом обмене команда получила не менее предпочитаемый объект, и этот обмен не переместил ее на более низкую кривую предпочтений. Об­щий принцип можно было бы сформулировать так: всякий, кто эна-ет, что одно благо легко может быть превращено в другое (посредст­вом обмена или как-то иначе), оценивает первое по меньшей мере