Национализм

Идея народа возникает в творчестве Гер дера, ее подхватывают на­ционалисты разного толка в Германии, Италии, Франции, Польше и Чехии. Весна народов 1848 г. — это пора пробуждения народов. Если идея народа приводит Джузеппе Маццини (Giuseppe Mazzini) или Иоахима Лелевеля к созданию оптимистического варианта ев­ропейского порядка как добровольного и мирного сосуществования народов, то для немецких националистов невозможно представить возникновение народа без необходимости столкновения с другими народами. Эта констатация станет тем более очевидной с того момен­та, когда националистическая мысль усвоит идею социал-дарвинизма (уже Г ер дер писал, что завоевание творит отдельную политическую реальность в виде нового государства). В определенный момент в немецком обществе появляется фолькистская (от немецкого Volk, что означает народ — прим. перев.) концепция «жизненного про­странства» как необходимого условия развития народа, который выражает элементарную волю силы. Развитие одного народа должно было происходить за счет более слабых народов, то есть находящихся на более низком уровне культурного развития и хуже организован­ных. Чешский националист Франтишек Палацкий (Frantisek Palacky) будет искать в сопротивлении чехов завоеваниям самые возвышенные моменты истории этого народа (так, например, он трактовал историю гуситского движения).

Национальное государство естественным образом стремится очертить границы совместного исторического опыта и культурного единства. Можно также попытаться утверждать, что в интересах наци­онального государства лежит создание такой структуры управления, которая отражает его «чистоту». Одним словом, политические элиты государства стремятся к тому, чтобы создать унитарное государство (хотя, разумеется, имеются существенные исключения из правила).

Аналогичное явление имеет место в случае национализма Тре­тьего мира. Например, колониальное господство в Африке оставило после себя практику классификации этнических групп, поскольку по­литические и этнические границы в доколониальной Африке редко со­впадали между собой. Отсюда главной силой, цементирующей племена в единый народ, стало постколониальное государство. Как это понял творец Сенегала Леопольд Сенгор (Leopold Senghor), «Народ выражает себя через государство. Государство является первичным средством формирования народа». Африканский подход к соотношению народа и государства находится в согласии с европейской националистической мыслью XIX в. (значительным исключением явилась Нигерия со сво­им многонациональным федеральным государством, объединяющим народы азикиве, авалово, говон, иго, йоруба, канури, хауса). В так на­зываемой, «Декларации Аруба» 1967 г. ТАНУ, правящая в Танзании партия Джулиуса Ньерере (Julius Nyerere), провозглашает идеологию особого африканского социализма как базового принципа развития страны. Ключевым понятием является iijamaa (термин из языка суа­хили), который относится к африканским паттернам кровного родства и клановой связи как основы построения танзанийского народа. В свою очередь, для мусульман способом достижения независимости было апеллирование к сфере символов, отличающих их культуру. Поэтому, немаловажное значение имеют религиозные ценности.

Совсем иной является история национализма в Центральной и Восточной Европе, где обращались к наследию прошлого, призы­вая древние мифы и различия, оппонируя западному рационализму и универсальным принципам (человечество, права человека). В фун­даментальном исследовании на эту тему «Идея нсщионализма»(1945) Ганс Кон (Hans Kohn) напоминает об этой разнице между национа­

лизмом как политическим явлением Запада восемнадцатого века и новыми формами национализма в этой части Европы». Национа­лизм на Западе возник как результат усилий по «встраиванию» на­рода в политическую действительность и конфликты современности без слишком сентиментального взгляда на прошлое; национализм в Центральной и Восточной Европе часто создавали из мифов про­шлого и мечтаний о будущем идеальную родину, тесно связанную с прошлым, лишенной непосредственных связей с современностью, ожидая, что в некий день она станет политической реальностью |.. | В то время, как западный национализм с начала XVIII в. отождест­вляли с такими понятиями как индивидуальная свобода и рацио­нальный космополитизм, позднейший национализм в Центральной и Восточной Европе и Азии легко принял противоположное направ­ление Поиски смысла через немецкий, русский или индийский национализм, рассуждения на тему «души» или «миссии» народа, нескончаемые дискуссии на тему отношения к Западу, все это стало характерным для новых форм национализма».

Описанная разница формы и содержания национализма делает понятной дискуссию, которая ведется среди историков и политоло­гов, относительно названия указанного феномена Нового времени. Для англосаксов, в особенности, очень часто понятие nation является синонимом государства, если же они хотят подчеркнуть уникаль­ность этого процесса обособления государства в этой форме, то при­меняют понятие народ-государство. В то же время, на европейском континенте, более падком на лозунги национализма, без затруднений проходит употребление понятия «национальное государство».