Конституция

Наконец следует описать разновидности демократических консти­туций. Первая проблема связана с ответом на вопрос, является ли конституция типом «высшего права» обязательного для политиче­ской власти, прежде всего, для парламента. А потому, является ли парламент наивысшим и суверенным законодателем. Этот вопрос появился во время знаменитых конституционных дебатов в Соеди­ненных Штатах в 1787 г. между членами Конституционного конвента и приобрела форму вопроса, относящегося к идее представительства: если окончательным законодателем является воля народа, то откуда берутся права народа на утверждение конституции?

А поэтому, должна ли конституция быть писаной или неписаной? Современная конституционная практика указывает на четкое превос­ходство писаной конституции, являющейся единственным документом, в котором находит выражение верховное право народа. Однако эта проблема в настоящее время новое значение с учетом перенесения части суверенных полномочий в конституционной области на между­народные организации.

Три демократических государства продолжают функциони­ровать, по различным причинам, на основании неписаной консти­туции: Великобритания, Новая Зеландия и Израиль. Отсутствие писаной конституции в двух первых странах объясняется сильным консенсусом в отношении фундаментальных политических прин­ципов. В свою очередь, Израиль не имеет конституции с учетом отсутствия консенсуса по многим фундаментальным делах, в том числе — касательно формы отношений между религией и государ­ством. Как указывает Леонард Дж. Фейн (Leonard J Fein) в своей работе под названием «Политика в Израиле», решение, которое было претворено в политическую практику относительно указанного фундаментального отсутствия согласия, состоит в том, что главные субъекты политической сцены определили поле несогласия, или те проблемы, которые являются источником конфликтов.

Способ изменения конституции решает то, является ли кон­ституция «гибкой» или «жесткой». Можно отметить, что изменение

конституции или поправки к ней сводятся к трем типам: одобрение специальным органом (например, конституционным конвентом), народным референдумом или парламентским большинством (что за­писано в конституции). Создатели Конституции III Республики поль­ской выбрали смешанный вариант. В этом случае проект изменения конституции может предложить 1/5 номинального числа депутатов, сенат или президент. Постановление об изменении конституции одо­бряет сейм большинством не менее 2/3 голосов в присутствии как ми­нимум половины депутатов и сенат абсолютным большинством голосов. Что касается фундаментальных вопросов государственного строя, гражданских свобод и прав и относительно способа принятия конституции, перечисленные выше субъекты могут потребовать про­ведения референдума для их одобрения.

Вторая проблема касается ответа на следующий вопрос: «Како­ва связь между способом организации государства и конституцией?» Из анализа, проведенного Дональдом Коммерсом (Donald J. Kommers) следует, что не существует тесной связи между принципом Judicial review и федерализмом. В самом деле, существование независимого органа для подтверждения соответствия права и конституции (Ju­dicial review) записано в конституциях большинства федеральных государств, но этот принцип действует и в большинстве унитарных государств. В случаи Польской республики этими полномочиями обладает Конституционный трибунал.

Следующая проблема касается бикамерализма, то есть, двух­палатной законодательной власти. Чтобы избежать смешения, свя­занного с различными названиями законодательных органов мы будем говорить о парламенте, а также о нижней и верхней палате, хотя следует отметить, что нижняя палата в современном мире имеет намного большее значение. Каковы причины учреждения верхней палаты? Чаще всего она носит название сената, указывая, тем са­мым на римские корни этого института, но также на источник его уполномочивания. В Древнем Риме именно сенат был «носителем» auctoritas — авторитета публичной власти. Во-вторых, традиция создания двух палат имеет свои либеральные корни как результат опасения «парламентского деспотизма». Источником указанных опасений был опыт французской революции, а также предостереже­ния крупнейшего политического авторитета XVIII в., то есть Мон­тескье. Без учета формы, какие приобретает тирания, она является попранием политических свобод. Этим следует объяснить опасения таких убежденных демократов как Томас Джефферсон наделить чрезмерными полномочиями парламент. Простейшим решением было средство разделить законодательную власть, следовательно, суверенные полномочия между двумя палатами. Таким путем про­изошло «вмонтирование» внутреннего соперничества и контроля, а также обеспечилось повышение качества утверждаемых законов, согласно знаменитому изречению Джорджа Вашингтона, что че­ресчур горячий кофе остынет по дороге из палаты представителей в сенат.

Это мнение перестали разделять в скандинавских странах. В Швеции, например, одобрили в 1974 г. «Акт о форме правления», который ликвидировал ландстинг, или высшую палату. С этого вре­мени в однопалатном риксдаге работает 233 депутата, избираемых на три года в третье по счету воскресенье сентября в двадцати восьми округах. Ранее это проделала Финляндия, а после II Мировой войны Дания и Новая Зеландия. Следует вспомнить, что в двух случаях мы имеем дело с «гибридными парламентами», поскольку в Исландии и Норвегии законодательные собрания избираются как одно целое. Только после выборов они делятся на две палаты. В Норвегии депу­таты избирают 1/4, а в Исландии 1/3 своего состава, для формирова­ния второй палаты, но все конфликтные вопросы рассматриваются пленарной сессией всех членов парламента.

Анализ законодательных собраний, осуществленный Жаном Блонделем, указывает на четкие зависимости между существованием вторых палат и величиной страны и ее федеративной структуры. Это не означает, что в других странах не ведется поиск более сильного укоренения представительских институтов за счет выборов в две палаты парламента. Выдающийся французский политолог Морис Дюверже (Maurice Duverger) говорит без кавычек о французском сенате, как о «сельскохозяйственной палате», поскольку как в IV, так и в V Республике он выбирается избирательским корпусом, в котором малые общины, которые представляют менее трети населения имеют более половины голосов.

Проблему соотношения между обеими палатами парламента и политических последствиях так называемого сильного бикамерализма (обе палаты выбираются всеобщим голосованием) демон­стрирует необычайно интересное событие из истории Австралии. В 1975 г. там разразился конституционный кризис, поскольку премьер Гоф Уитлем (Gough Whitlam) и его лейбористская партия обладали политическим контролем над нижней палатой — палатой представителей, тогда как оппозиция в виде либеральной партии и национальной партии располагали большинством в верхней палате — сенате. Сенат имел право отвергать правительственные предложения, что оппозиция поспешила использовать, пытаясь вы­нудить лейбористское правительство уйти в отставку или объявить новые выборы (те могли закончиться, согласно прогнозам, победой оппозиции). Уитлем и его партия утверждали, что политическую ответственность за его кабинет несет только нижняя палата. Этот взгляд не разделял тогдашний генерал-губернатор, отправляющий власть от имени королевы. Джон Керр (John Kerr) переломил пато­вую ситуацию, отправив в отставку Уитлема и назначив премьером лидера либералов Малькольма Фрезера (Malcolm Fraser). Этому ме­роприятию сопутствовало решение об объявлении новых выборов, которые решительным образом выиграла коалиция либералов и на­циональной партии. Из приведенного выше примера ясно следует, почему конституции решают это соотношение в пользу «слабого бикамерализма», где статусное положение верхней палаты слабее, что не означает, что она невелика. В III Республике польской сена­торы, действительно, выбираются на всеобщих прямых выборах и тайным голосованием, однако они являются (в отличие от сейма) выборами по мажоритарному принципу. Сенат обладает, прежде всего, полномочиями, контролировать качество утверждающихся законов. Статья 121 Конституции говорит о способе работы над за­коном, утвержденным сеймом. Сенат может «его принять, одобрить поправки или отвергнуть его целиком» Сейм может отвергнуть по­становление сената о поправках или об отклонении закона целиком

-абсолютным большинством голосов в присутствии, как минимум, половины номинального числа депутатов.

Конституция — один самых стабильных элементов «проекта просвещения» — должна была также учитывать положение граж­данских прав и свобод, которые являлись одним из самых важных источников вдохновения при создании писаных конституций. В США эта проблема была решена после острых конституционных дебатов между федералистами и антифедералистами в период ее утверждения отдельными штатами (1787-1791 гг.) В Конституцию был включен Билль о правах (связанный с английской традицией Великой хар­тии вольностей 1215 г., а также «Корпус свобод» (Body ofLiberties), утвержденный законодательным собранием Массачусетса в 1642 г.) Создатели других конституций решали эту проблему иначе, вписывая права и свободы в основной текст (так поступили создатели польской конституции 3 мая) В настоящее время глава о правах и свободах открывает конституционные акты.

Особенно важной оказалась проблема социальной защищенно­сти (безработица, бедность, размер рабочего времени, страхование), которая ставится некоторыми политическими силами, голосующими за ее нормализацию. Это касается как социалистических партий или социал-либералов, так и консерваторов. Это было действующим мотивом создания, так называемого, патерналистского государства. Его сторонники, такие как лорд Уильям Беверидж (William Beveridge) (ему мы обязаны известному выражению об опеке государства над гражданином «от колыбели до гроба») или ранее — Франклин Д. Рузвельт доказывали, что нельзя говорить о гражданских правах, если не решены социальные проблемы. Известный лозунг «Нового курса» «свободы от страха и голода» были основан на новой формуле политической философии, которая рассматривала «положительную свободу», что означало отход от чистых концепций свободного рынка. В этой ситуации возникла проблема значения и ранга соци­альных прав в системе нормативных актов. Демократические страны ответили на эту потребность после II Мировой войны, помещая в своих конституциях запись о «социальной рыночной экономике». Конституция III Республики польской также касается этой пробле­мы: в статье 2 записана идея социальной справедливости, а в статье 20- принципы социальной рыночной экономики.

Последняя проблема касается рассуждений о государственной роли президента и парламента. Парламентскую систему можно определить как «форму конституционной демократии, в которой ис­полнительная власть отделена и ответственна перед законодатель­ной властью» (определение Джона Д. Эпстайна/John D. Epstein/). Два механизма определяют различие. Президентская система основана

на выборах президента всеобщим голосованием, непосредственно или с помощью выборного органа. Вторая разница заключается в том, что в президентской системе глава государства одновременно является главой правительства; президент выбирается на конститу­ционно определенный срок и при нормальных условиях его нельзя заставить уйти с поста посредством вотума недоверия.