Возникновение и эволюция терроризма

Британская энциклопедия определяет терроризм как «систематическое применение насилия с целью запугивания населения и достижения посредством этого определенных политических целей» (Britannica: 650). Физическое и психическое устрашение в качестве метода политической борьбы применялось с тех пор, как возникла политика. К терроризму обращались в разные исторические эпохи, начиная с античности; это происходило в различных регионах мира и под самыми разнообразными лозунгами. Само слово «террор» (от латинского terror — страх, ужас) вошло в политическую лексику в XIV столетии, после перевода с латыни сочинений Тита Ливия (59 до н. э.—17 н. э.), хотя его окончательное закрепление состоялось лишь в ходе Великой французской революции 1789—1794 годов. [См. статью Революция.] В эпоху модерна терроризм получил всеобщее признание среди революционеров Западной Европы, России и США, теснейшим образом ассоциируясь с социалистическим движением и анархистским отрицанием государства. [См. статью Социализм.] Практикующие его радикалы полагали, что наилучшим способом ускорить социальные реформы является физические уничтожение персон, облеченных властью.

Именно в XIX веке терроризм стал постоянным фактором общественной жизни цивилизованных стран. Список убийств и покушений на убийство, осуществленных социалистами и анархистами в период с 1860-х годов до 1917 года, выглядит весьма внушительно. Среди их жертв оказались русский царь Александр II (1881), американские президенты Джеймс Гарфилд (1881) и Уильям Маккинли (1901), французский президент Мари Франсуа Сади Карно (1894), австрийская императрица Елизавета (1898), итальянский король Умберто I (1900). В одном только 1892 году динамитчики и бомбисты организовали почти тысячу покушений в Европе и более пятисот — в Америке. В России с 1901 по 1911 год от рук террористов пострадали около 17 тысяч человек, из них примерно половину составляли государственные служащие (Geifman 1997: 21).

Одной из закономерностей развития терроризма в первой половине прошлого века можно считать то, что приоритетной зоной его распространения стали наиболее отсталые европейские государства — прежде всего, Россия, Италия и Испания. Другая принципиальная особенность террора того времени состояла в его «точечном», селективном характере; в результате террористических операций гибли, прежде всего, те лица, против которых эти акты направлялись, а жертвы среди мирного населения оказывались, по большей части, непреднамеренными. Кроме того, традиционные организации террористов на протяжении всего ХХ века оставались весьма малочисленными: например, по данным министерства обороны США, в период своего расцвета японская «Красная армия» насчитывала не более 20—30, итальянские «Красные бригады» — от 50 до 75, а ирландская «Республиканская армия» — от 200 до 400 активных бойцов. Наконец, «классический» терроризм всегда имел четко выраженную программную специфику, а его последователи постоянно были готовы брать на себя ответственность за совершение тех или иных актов (Lesser et al. 1999: 10).

В минувшем столетии в развитии террористической деятельности обозначились новые тенденции (Гатри 2005). Во - первых, терроризм активно начали практиковать не только левые, но и правые политические силы. Во-вторых, с возникновением тоталитарных режимов терроризм сделался одним из направлений официальной политики ряда государств; в связи с этим возникло понятие «государственный террор». В-третьих, технологические достижения, в особенности применение автоматического оружия и принципиально новых взрывчатых веществ, повсеместно оживили деятельность террористических групп, придав им большую мобильность и неуязвимость. Впрочем, несмотря на все сказанное, к концу второго тысячелетия терроризм по-прежнему идентифицировался «с насилием, нацеленным, прямо или косвенно, на структуры государственной власти для того, чтобы повлиять на политику существующего режима или вообще ниспровергнуть его» (Britannica: 650). Во второй половине ХХ века к нему широко обращались в ходе антиколониальной борьбы (Алжир и Вьетнам), в межнациональных и территориальных конфликтах (Израиль и Палестинская автономия), в религиозных спорах (Шри-Ланка), в политической борьбе революционеров с правительствами своих стран («Сияющий путь» в Перу и «Красные бригады» в Италии).

Подъему террористической активности способствовало провозглашение после Первой мировой войны права наций на самоопределение. В ХХ веке именно этнические и националистические движения стали главными проводниками идеологии террора по всему миру. Оправдание террористической деятельности ссылками на национальное угнетение по сей день остается широко распространенным явлением. [См. статью Национализм.] В то время как партизанская война выступает «оружием слабых», терроризм оказывается «оружием слабейших» (Britannica: 650). По этой причине к концу минувшего века террористические акты прочно закрепились в арсенале сепаратистов, воюющих с центральной властью по всему миру, начиная от баскских экстремистов и кончая чеченскими боевиками.