Политическая партия

Невзирая на то, какой тип исторического объяснения, какую теорию мы примем во внимание для демонстрации структуры политической партии, необходимо учесть следующие факторы. Важна роль пар­тийного руководства, поскольку именно так мы сможем охаракте­ризовать способ функционирования партии. Своеобразно действует партия, основанная на харизматических лидерах, увлекающих толпы, великолепных парламентских ораторах. Еще иначе обстоит дело с партией «профессиональных политиков», основанной на деятельно­сти партийного аппарата, где функциональность важнее эффектности политики. Иными будут пути политической селекции. Немаловаж­ной для деятельности партии является степень ее централизации: как принимаются и выполняются партийные решения, кто решает вопрос о назначении на публичные должности. Отсюда вытекает сле­дующая проблема: отношения между лидерами и рядовыми членами партии, объем дисциплины и принятия решений. Здесь надлежит ответить на вопрос: кто (до какой степени) контролирует партийную бюрократию, весь штаб и сонмы партийных чиновников? Очень существенным для руководящего лица партии являются отношения между парламентской фракцией и остальной партией. И, наконец, надо поразмыслить о базе представительства в партии (социальном составе, мобилизационном потенциале и т. д.).

Цель —достижение власти — отличает политическую партию от других групп, которые действуют в рамках данной политической системы. «Первая, и при этом основная цель каждой партии заключа­ется в достижении преимущества, которое позволяет достичь власти или остаться при ней» (И. Шумпетер «Капитализм, социализм, де­мократия») Для функционирования политической системы важно, объединена ли политическая партия вокруг определенной идеологии или же существует попросту как избирательная машина. Важно также то, что политическая партия имеет другие значащие функции, например, объединяет локальные и региональные интересы. Доста­точно посмотреть на результат деятельности немецкой христианской демократии. ХДС/ХСС ликвидирует пропасть между католиками и протестантами, объединяясь вокруг общей программы.

Политическая партия обеспечивает единство структур власти (в британской системе — единство правительственного кабинета и палаты общин). Она старается при этом расширить избиратель­ную базу, кооптируя новые группы интереса; гармонизирует их как «предохранительный клапан», стараясь удовлетворить их требо­вания. Она является связным между властью и гражданином. Она образовывает, обучает, активизирует электорат, не обязательно только с помощью политических средств; это может быть также культура, отдых, спорт. Партия занимается мобилизацией привер­женцев (марши, флаги и т. п.), а также их рекрутированием. Весьма важны способы рекрутирования и селекции политических лидеров (без широкой базы при рекрутировании политические системы менее стабильны). Они представляют проблемы в обществе, утверждают набор ценностей, которые необходимо усвоить обществу.

Если рассмотреть мировоззренческое измерение, то окажет­ся, что в США партии действуют на основании прагматической формулы, поскольку существует консенсус относительно целей американского общества. В то же время, в Европе действуют более идеологизированные партии. Социалисты на самом деле, не хотят свергать систему, но стремятся постепенно ее изменить. Дисципли­нированные члены партии придерживаются партийной программы, а споры о стратегии и тактике работы в обществе ведутся внутри политической партии.

Указанный аспект ценностей и идеалов необычайно важен для понимания программного конфликта партии. Итальянский левый политик и одновременно выдающийся политический фило­соф, Норберто Боббио, утверждает, что в Европе мы имеем дело с диадическим (двойственным) разделением (диада — двойной). Партии можно расположить на осях двух основных пар идей: свобо - да-равенство и свобода-власть. Понятия правая партия, левая партия (левые-правые) не имеют абсолютного характера, это относительные понятия, что означает только, что они занимают определенные места в «политическом пространстве». Они могут указывать на разноо­бразное содержание в зависимости от момента и ситуации: левые девятнадцатого века перемещаются от либеральной программы в сторону демократической программы, а потом и социалистиче­ской программы. Добавим, немецкие либералы пропитаны нацио­нализмом, а польские националисты становятся демократами. То, что составляет левые силы, важно настолько, насколько и как они располагаются относительно того, что составляет правые силы. Диа­да действует по принципу исключения: нельзя быть сразу и правыми, и левыми («Правые и левые»).

Если мы используем указанные две пары понятий, окажется, что политическую сцену каждой страны можно разделить на четыре части. В крайнем левом положении размещаются доктрины, движе­ния и партии авторитарные и одновременно эгалитарные (как гово­рит Боббио, якобинство в различных, даже в современных формах). К левому центру мы причисляем доктрины, движения и партии одновременно эгалитарные и либеральные (например, социальный либерализм). Как правый центр описываются движения одновременно либеральные и не эгалитарные; консервативные партии сохраняют верность демократическому порядку, но без большого энтузиазма принимают как основной принцип равенство перед законом. К край­не правым принадлежат антилиберальные и антиэгалитарные дви­жения; так можно описать фашизм (неофашизм) или нацизм.

Однако, является ли политическая сцена результатом исклю­чительно рационального выбора, основанного на размышлениях относительно крайне абстрактных идей? Формируются ли «идео­логические» семейства партий только с помощью идей, «вмонтиро­ванных» определенным образом в их политические программы? Где в описанной диадической формуле отведено место проблеме, которая доминирует в современной политике и связана с растущими полномо­чиями? И, наконец, есть ли место таким иррациональным элементам, как общественные настроения или, хотя бы, отношение к прошлому? Без последнего измерения трудно понять, в частности, восточноевро­пейские «молодые демократии» — например, отношение различных политических сообществ к наследию «реального социализма».

Партии являются элементом большего целого, каким является политическая система. И поэтому мы можем задуматься, принима­ют ли они данный политический порядок, или противостоят ему (ан - тисистемные и внесистемные партии). Стоит также решить, какова их роль по отношению к существующим политическим институтам и государственной власти; они по-иному действуют в федеральной системе, где их структура должна быть более децентрализованной. Немаловажную проблему определяют как социальные и эконо­мические факторы (например, уровень экономического развития, социальная структура), так и тип политической культуры. Мы уже говорили об историческом фоне, но следует вспомнить о процессах урбанизации, развитии средств массовой информации, или, хотя бы, о переменах в Центральной и Восточной Европе.

Подытожим достоинства партии для политической системы. Пользуясь выводами Константы Адама Войташчика (Konstanty Adam Wojtaszczyk), можно перечислить следующие функции политической партии: (1) выражение и агрегация интересов, (2) мобилизация и со­циализация граждан, (3) рекрутирование политических элит, (4) пар - тиципация при решении вопроса о направлениях политики государ­ства, поддерживание организационной способности, или автономной функции, партии («Политические партии в современном мире»).

Однако следует помнить и об отрицательных сторонах, из ко­торых две самые важные: попадание государства под власть партий и феномен клиентизма. Партии после прихода к власти реализуют более или менее последовательно «систему добыч» — победитель забирает все. Указанный процесс может сдержать гражданская служ­ба и открытая общественно-политическая культура. Тем не менее, происходит процесс «встраивания» партийных структур в государ­ственные институты. Это явление обретает максимальный масштаб в тоталитарных государствах, где происходит дублирование пар­тийных и государственных структур. Равно опасен также принцип политического клиентизма, который партии последовательно осу­ществляют. Мощь политической партии легче сформировать, при­бегая к институту государства (в том числе, общественного сектора экономики). Явление клиентизма в историческом измерении описал Адам Мончак (Adam MAczak), в социологическом измерении — Ан­джей Тарковский (Andrzej Tarkowski). Сторонников привлекают также доходными должностями. Эта процедура была начата партией президента США Эндрю Джексона в 1831 г., согласно принципа «по­бедитель забирает все», известному как «система добыч». С этого времени публичные должности стали неприкрытым объектом охоты для политической клиентуры.

Описанная проблема «укоренения» политических партий в политической системе характерна для Центральной и Восточной Европы. Исследования показывают высокий уровень недоверия мо­лодым политическим партиям. По мнению тех, кого обследовали, партии не выполняют своей основной функции, каковой являются выражение и представительство общественных интересов, особенно, бедных людей. Эта проблема отсутствия легитимации политических партий — один из самых больших вызовов для молодых демократий данного региона.

Польские законодатели захотели решить упомянутую проблему по случаю создания нового закона о политических партиях от 1999 г. Конституция определяет, что политические партии объединяют граждан на принципах добровольности и равенства с целью повлиять с помощью демократических методов на формирование политики го­сударства. Образование политических партий является проявлением свободы объединений. Чтобы зарегистрировать партию, необходима тысяча действительных подписей, следовательно, порог достаточно высок, что требует мобилизации приверженцев данной партии. Пар­тия, вписанная в реестр, приобретает возможность совершать закон­ные действия, в том числе, получает судебную дееспособность.