Анализ международной политики как нелинейной системы

Еще одно направление неореализма, которое претендует преодолеть недостатки системного анализа Кеннета Уолтса, развивается также на междисциплинарной основе. Оно является результатом взаимного интереса ученых естественников и гуманитариев, но пока в значительной мере представляет собой «технократическую» точку зрения из-за прямого переноса концепций из таких наук, как физика, химия, математика. Нелинейный анализ в политической сфере стал в США своеобразной научной модой, как в свое время теория игр под влиянием Мортона Каплана. Опираясь на идеи Ивана Пригожина, по этому пути идут и

российские ученые, применяющие идеи синергетики к изучению международной политики.

Нелинейный анализ имеет особую направленность: во-первых, показывать на компьютерной модели, как влияет комплекс взаимодействий внутри системы на отдельные субъекты политики; во-вторых, выявлять, в какой момент международная система находится на грани непредсказуемости, чреватой потрясениями или глобальной войной. «Поведение» модели, которое оценивается с помощью вычисляемых индикаторов, должно предсказывать приближающийся кризис в международных отношениях. Упор на динамику взаимодействий вместо статики отношений является ключевым отличием нелинейного анализа от структурной теории Уолтса.

В то же время сторонники этого направления разделяют неореалистические постулаты о конфликтности международной системы, о зависимости политики государства и других субъектов политики от системного влияния. Они соглашаются, что государство остается главным элементом международной политики, но во взаимодействии с множеством других акторов всех уровней. Последнему аспекту уделяется особое внимание.

Нелинейным анализом политических процессов занимаются ученые из Института Санта-Фэ, ведущего «мозгового центра» в этой области, а также Университета национальной обороны, РЭНД-корпорэйшн, Колумбийского и Мичиганского университетов. В основе научного мировоззрения сторонников этого направления лежит постулат о том, что весь окружающий мир — нелинейная сложная система, которая постоянно находится в состоянии не всегда предсказуемых изменений. Действия в условиях непредсказуемости находятся в фокусе изучения нелинейных процессов самого широкого диапазона: теория катастроф, изменение погоды, стратегия и тактика боевых действий, проблемы обеспечения международной безопасности. Моделирование с помощью нелинейных систем предполагает привлечение нетривиального математического аппарата и самых мощных суперкомпьютеров.

Линейность — более привычный и традиционный взгляд на вещи. Он предполагает существование в природе такой упорядоченности, что можно считать любое сложное целое состоящим из частей, каждая из которых выполняет определенные функции. Изменения в такой системе всегда пропорциональны некоторому исходному состоянию, то есть, чем больше влияния на нее оказывает какой-либо фактор, тем более значительны последствия. Поведение сложной системы может быть предсказано, потому что оно воспроизводится при одних и тех же условиях и внешних факторах. События становятся тем более предсказуемыми, чем тщательнее ведется наблюдение и детальнее анализ информации. Причинно-следственные связи, описывающие поведение системы, можно получить в явном виде путем наблюдений, доказательств и экстраполяции. Линейные представления хороши для создания систем с заложенным предсказуемым поведением, например, для автоматизации производственных технологий.

Признание нелинейности законов, которые управляют природой и обществом, соответствуют совершенно иному мировоззрению: «находясь вне равновесия, система может приспособиться к окружению различными путями... несколько решений возможны при одних и тех же параметрах. Только случай может решить, какой из сценариев будет реализован. Тот факт, что только одна из многих возможностей будет реализована, придает системе историческое измерение — своего рода «память» о прошлом, которая влияет на дальнейшую эволюцию систе- мы». В нелинейном мире связь явлений не обязательно пропорциональна и однозначна; причины и следствия не являются универсальными; система как целое не сводится к сумме частей и их функций. Нелинейность означает, что события нельзя предсказать с заданной достоверностью, но в то же время в определенных пределах поток событий обладает свойством упорядочивания, или самоорганизации. При этом пределы предсказуемости подвижны. Последнее делает неадекватным планирование и управление в обычном, линейном понимании. Наиболее эффективная стратегия поведения в подобной системе — управлять на основе знаний о пределах ее устойчивости.

Зонтичное понятие нелинейности предложил Том Червински. Этот термин объединяет широкий круг понятий, чуждых традиционной гуманитарной науке: теория сложных систем; детерминистический хаос; фракталы; самоорганизующиеся системы, далекие от термодинамического равновесия; сложные адаптивные системы; самоорганизующаяся критичность; клеточные автоматы. Ключевым понятием в рамках нелинейного мировоззрения считается «сложная адаптивная система» (complex adaptive system), обладающая следующими свойствами:

□ Поведение системы в целом складывается как совокупное поведение составляющих ее убывающих по сложности элементов (агентов), каждый из которых может по-своему действовать (частицы, атомы, молекулы, клетки, организмы, экосистемы, земля, вселенная).

□ Поведение системы сложнее, чем сумма отдельных взаимодействий.

□ В системе поддерживается разнообразие агентов, выполняющих одни и те же действия. Из них сохраняются наиболее стабильные и устойчивые.

□ В системе имитируется движение ресурсов, или потоки (flows), в виде денег, информации, товаров между агентами. Агенты и взаимодействия образуют так называемые сети, которые появляются и исчезают, обеспечивая адаптацию системы. Потоки имеют свойство умножителя. Например, всякое крупное производство порождает рабочие места, непосредственно с ним не связанные. Хотя эффект умножения порождается взаимодействием агентов, проявляется он на более высоком уровне организации системы, поэтому его причина не обнаруживается явно.

Сложные адаптивные системы имеют три механизма, которые осуществляются агентами. Они помогают системе адаптироваться в меняющихся условиях и работают по принципу обратной связи: изменение отношений и взаимодействий может распространяться по системе и приводить к образованию новых структур, что способно радикально изменить ее поведение.

□ Присвоение знака (tag), позволяющего в дальнейшем устанавливать различие между другими агентами, которые прежде нельзя было отличить. Этот механизм порождает другие мета-агенты и способ их организации. В процессе адаптации знаковый механизм позволяет отбирать и воспроизводить устойчивые взаимодействия и отсеивать другие.

□ Способность системы к «ожиданию» означает, что в ответ на необычные воздействия она способна изменять внутреннюю структуру так, чтобы приспособиться к этим воздействиям в будущем. Этот механизм может работать и как неявное «ожидание» благоприятных последствий, и как выбор из возможных альтернатив внутренних изменений.

□ Приспособление к многообразию внешних воздействий с помощью комбинирования небольшого набора компонентов для изменения внутренней структуры.

Интерес к нелинейным системам в общественных науках не случаен. Социальным системам присуща нестабильность, неопределенность и нелинейность — как раз то, с чем имеет дело анализ нелинейных систем. Особую актуальность этому направлению придали неспособность политической науки объяснить неожиданный коллапс СССР и драматические изменения в Восточной Европе, а также заметное нарастание хаоса в международных отношениях, который отмечен перераспределением сфер влияния и появлением множества новых источников конфликтов. Малые войны более не сдерживаются супердержавами. Поэтому, если нелинейный анализ будет освоен гуманитарными науками, ожидается существенный прогресс в их развитии. Новейшие математические методы решений нелинейных дифференциальных уравнений выглядят привлекательными для системного анализа гуманитарных проблем благодаря ряду преимуществ:

□ Описываемый феномен полагается целостным, неразложимым на части.

□ Получаемые из уравнений с немногими переменными решения могут со временем приобретать хаотический характер подобно тому, как социальные системы при относительной простоте устройства способны к сложному поведению.

□ Нелинейные системы какое-то время ведут себя линейно, но затем отношения переменных меняются так, что созревают альтернативы дальнейшего развития (бифуркации).

□ Нелинейное моделирование позволяет отслеживать историю развития системы, которая определена через взаимодействие основных элементов с учетом фактора случайности, который отклоняет ее эволюцию .

Таким образом, различные социальные системы, в том числе международная политика, могут рассматриваться как сложные адаптивные системы. Особую сложность и динамику им придает тот факт, что субъекты системы не пассивны. Источник их активного поведения — в обладании самосознанием, в способности к самообучению и активному взаимодействию со средой. Характерно, что подобно бихевиористам времен Дэвида Сингера, сторонники нелинейного анализа не склонны проводить четких различий между международной системой и государством, международной и внутренней политикой — все это системы, устроенные похожим образом. Они состоят из взаимосвязанных элементов (агентов), каждый из которых способен в ответ на внешнее событие действовать самостоятельно и оказывать влияние на другие элементы.

Применительно к международной политике основными субъектами политики признаются государства, обладающие различными интересами, что делает международную систему потенциально конфликтной и периодически переходящей из состояния относительной стабильности в хаос. Но если для Уолтса понятие «хаос» связано с принципом упорядочивания системы, то здесь речь идет о характере взаимодействий. Несмотря на различие, между структурой Уолтса и детерминированным поведением в терминах нелинейного анализа есть общее в том смысле, что они возникают спонтанно из множества взаимодействий элементов. «Детерминированное поведение объектов существует только благодаря случайной природе большого количества входящих компонентов — по аналогии с физическим описанием газа... поведение современных государств тоже управляется относительно небольшим числом переменных-детерминант, каждая их которых есть обобщенный комплексный показатель поведения их многочисленного населения» .

Способность отдельных элементов оказывать обратное влияние на систему делает ее поведение сложным и трудно предсказуемым. Оно проявляется как совокупное поведение более высокого порядка, чем элементы — на уровне системы, взятой в целом. Тем самым сторонники нелинейного анализа выделяют уровень взаимодействия единиц и уровень системных изменений. Примечательно, что эффект обратного влияния стирает статичные различия между причиной и следствием, так как они могут меняться местами. Так, множество тактических операций образует общий, стратегический профиль войны. Однако характеристики стратегического уровня не могут быть выведены или экстраполированы непосредственно из отдельных тактических действий. В свою очередь, стратегия оказывает влияние на дальнейшие тактические действия, замыкая цикл обратной связи.

Нелинейный анализ позволяет учитывать существование международной системы как синхронном, так и в диахронном аспекте. Элементы появляются и исчезают как часть некоторого процесса, который тоже имеет начало и конец. Государства, армии, военные блоки, общественные объединения рождаются и уходят в результате конфликтов между государствами, войн, экономического развития и других процессов.

Но изменчивость системы не является абсолютной. Можно выбрать такие отрезки истории, когда система представляется статичной — состоящей из фиксированного числа элементов и взаимодействий. Поэтому принцип нелинейности не исключает линейного и статичного в системе, а представляет собой более общий случай. Американские ученые говорят о близости многих понятий нелинейного анализа и диалектики Гегеля-Маркса: «единство и борьба противоположностей», «закон противоречия» как условие развития и существования системы.

Примером того, как социальные процессы могут быть интерпретированы в терминах сложных адаптивных систем, служит статья Алана Бейерчена, посвященная анализу книги Карла фон Клаузевица «О войне». Бейерчен обращает внимание на то, что война предстает как раз в виде подобной системы, хотя немецкий ученый не использовал понятия нелинейности. По тексту Клаузевица, война — это «взаимодействие», «не действие живой силы над безжизненной массой (полное отсутствие сопротивления не будет вовсе войной), но всегда столкновение двух живых сил». Ход войны представляется не просто в виде последовательности намерений и событий, а как система, в которой непрерывно действуют обратные связи в виде враждебных намерений и действий противников; взаимодействий по управлению боем; человеческого фактора (ненависть, стойкость, храбрость). Все это делает войну явлением непредсказуемым по последствиям. Военное противоборство — постоянно меняющиеся цепочки взаимодействий, включающие в себя также исторический контекст событий. Любая конкретная война, по Клаузе - вицу, связана с исторической случайностью: «Те же политические объекты могут выявлять различные реакции разных людей и даже от одних людей, но в разное время... Между двумя народами и двумя государствами могут быть такие трения, такая масса горючего материала, что самая легкая ссора может закончиться совершенно непропорциональным эффектом — действительным взрывом».

Теоретически точное предсказание войны невозможно, оно «уходит из аналитической определенности в числовую вероятность» . Влияние исторического контекста означает, что война не существует изолированно, она связана с другой сложной системой — политикой. Отсюда второе определение войны, данное Клаузевицем, — продолжение политики другими средствами. Причинно-следственная связь политики и войны подвижна. Война оказывает обратное влияние на политику, в результате чего меняются политические цели, ради которых она ведется. Таким образом, нелинейность войны проявляется в ее неотделимости от исторического контекста, в изменяемости самого контекста, в существовании обратных связей, в факторе исторической случайности, в непредсказуемости военных действий. Связь войны и политики тоже нелинейна.

Бейерчен справедливо отмечает, что концепция Клаузевица не отрицает линейности применительно к проблеме войны. Как всякий военный практик, Клаузевиц искал условия, при которых можно гарантировать результат. В то же время он был убежден, что линейная зависимость и предсказуемость в реальности чаще выступают как исключение, а не правило. Поэтому, рассуждая о ситуации, соответствующей линейной зависимости, он всякий раз оговаривал ограничения, при которых она достижима.

По Клаузевицу, тенденцию «чистой войны» к абсолютным экстремумам может ограничивать политическая цель войны: «Чем меньше претензии, которые вы предъявляете к оппоненту, тем меньше вы можете ожидать, что он постарается их отвергнуть...» Однако такая линейность возможна лишь в случае, если другие факторы не оказывают значительное влияние. Речь идет об особенностях отношений госу- дарств-противников и о внутриполитической ситуации.

Перенос концепции нелинейности в сферу международной политики подразумевает, что международная система, как и любая входящая в нее подсистема, находится в одном из трех состояний: относительной стабильности, перехода в состояние неустойчивости и хаоса. Если система стабильна, то воздействия способны оказать на нее лишь локальное влияние. В состоянии же хаоса волнение распространяется быстро, часто приводя к разрушительным процессам. Граничное состояние между стабильностью и хаосом наиболее благоприятно для развития, адаптации и циркуляции информации в системе. Действительно, понятия «международный кризис» и «хаос» имеют много общего по смыслу. Кризис означает, что прежние отношения исчерпали себя, что разрушительные политические процессы начинают преобладать, выявляя по принципу самоорганизации новые возможности развития и институциональные формы для субъектов политики и международной системы в целом.

Исследователи выделяют несколько атрибутов сложных адаптивных систем. Одним из них является самоорганизация и накопление новых свойств. Под самоорганизацией понимается способность системы устойчиво воспроизводить свое поведение в изменяющихся условиях. Одновременно в ответ на внешние стимулы она постепенно формирует новые собственные свойства. Это осуществляется через накопление информации об окружающих условиях и последующее формирование новых моделей поведения. Однако с точки зрения теории сложных систем этот процесс означает не переход в другое качество, а лишь постоянное изменение.

Другая характеристика — приспособление к внешней среде. Сложная адаптивная система сохраняет свою структуру в определенных пределах, которые диктуются приемлемым балансом внешних и внутренних условий. Для социальной системы ограничения накладываются развитием социально-экономических отношений, культуры, традиций. Пример приспособления показывает экономическая система государства в условиях ограничений, которые накладывает война. В то же время, поскольку изменения в системе все-таки накапливаются, можно сказать, что адаптация происходит в виде частичного приспособления к внешним условиям. Процесс приспособления не происходит по линейной траектории: система может находиться в длительном равновесии, прежде чем перейти в фазу изменения. В случае неспособности к адаптации она обречена на исчезновение. В русле этой логики НАТО сохраняла свою структуру независимо от внутренних вызовов (выход Франции из подчинения военному командованию НАТО в 1967 г.) и внешних (распад СССР). Судьба Варшавского договора представляет собой пример неспособности к адаптации и, как следствие, распада.

Следующая характеристика адаптивных систем — значительные последствия от малых событий. Это возможны в момент хаотического состояния системы, когда незначительное событие вдруг влечет за собой драматические изменения. В качестве примеров приводятся убийство в Сараево и начало Первой мировой войны. Понятие хаотичности не несет в себе негативной оценки, потому что является объективным свойством системы.

Чтобы уточнить это понятие, Стивен Манн вводит термин «самоорганизующаяся критичность» (self-organized criticality): «многие сложные системы естественно развиваются до критического состояния, в котором незначительные события «запускают» цепную реакцию, могущую повлиять на любое количество элементов в системе... механизмы, которые ведут к незначительным событиям, совершенно те же, что ведут к значительным переменам. Более того, сложные системы никогда

не достигают равновесия, а развиваются от одного метастабильного состояния к иному» .

По его мнению, на протяжении минувшего столетия можно было наблюдать три «пика» достижения критических точек, затем катастрофических изменений с последующей трансформацией мирового порядка и периодом метастабильности. Это две мировые войны и окончание холодной войны. Действительно, после крушения биполярности еще не сложился новый мировой порядок. Мир перешел в состояние изменений и трансформаций, о котором говорит целый ряд кризисов и рост числа международных терактов в конце XX — начале XXI вв.

Основанные на линейных представлениях статичные модели международной системы позволяют сделать вероятностные предположения о будущем и оказываются полезными политикам своей конкретностью. Однако поведение реальной системы не описывается ими полностью. Признание нелинейности и применение соответствующего аналитического аппарата решает задачу более полного описания, но при этом не обеспечивает привычные однозначные выводы.

В случае нелинейного моделирования можно лишь оценить чувствительность системы к малым событиям. Другими словами, можно показать, будет ли система в ближайшей перспективе вести себя хаотично, находится ли она на грани выхода из состояния относительной стабильности. Подобное знание поможет политику избежать неосторожных шагов в критические периоды истории. Несмотря на непредсказуемость конкретных событий, нелинейный анализ показывает, при каких условиях возможна их повторяемость. Он способен выделить признаки начинающихся макрополитических изменений, а также предсказать долгосрочную эволюцию некоторых системных характеристик, но не состояние системы в целом. По сравнению с другими методами, заимствованными политическими науками, он позволяет наиболее тонко уловить одновременно динамику развития социальных систем с учетом их сложности и многоаспектности. В отличие от теории циклов, нелинейный анализ свободен от ошибок экстраполяции прошлого политического опыта в будущее.

Ограниченность нелинейного анализа состоит в том, что он не может дать вероятность конкретных событий при конкретных условиях или однозначно предсказать состояние международной системы в будущем. Поэтому в общественных науках этот метод имеет более ограниченное применение по сравнению с естественными науками. Кроме того, инструментарий нелинейного анализа слишком сложен, поэтому его может применять лишь квалифицированный математик-прикладник, овладевший еще и политическими науками. Это касается не только применения самих методик, но также интерпретации результа - тов. Используемый представителями нелинейного анализа понятийный аппарат зачастую не позволяет выделить специфику международной проблематики, и она изучается наряду с другими разновидностями сложных систем. Конечно, все это не мешает «технократическим» методам оказаться весьма полезными.

Специалисты отмечают также серьезные проблемы, которые пока не имеют решений. Увеличение числа элементов системы ведет к быстрому росту числа парных взаимодействий в рамках модели: на 10 элементов приходится до 45 взаимодействий, а на 1000 уже 499500. То есть рост нелинейности системы приводит к проблеме — как учесть все возможные взаимодействия. Другая сложность связана с тем, что хаотическое поведение политических систем сложно выделить из-за влияния неполитических факторов. Другими словами, взаимодействия элементов модели, которые служат источником хаоса, одновременно могут затушевывать, «зашумлять» хаотические процессы.

Несмотря на общие черты в трактовке системности, среди которых выделение системного и элементного уровней анализа, признание конфликтности и хаотичности международной политики, достаточная простота исходной системы и структуры, между концепцией «технократов» и Кеннета Уолтса есть важные различия. Если идейной опорой для Уолтса послужил структурализм, то для «технократов» — теория сложных адаптивных систем.

Это обстоятельство определяет ряд других отличий. Если Уолтс отделяет теорию международной политики от внешней государства, то «технократы» не склонны проводить здесь четкой грани. Если Уолтс претендует на преимущественно дедуктивное выведение универсальных системных законов, «технократы» стремятся делать умозаключения, изучая динамику развития реальных политических процессов и систем, делая гораздо больший акцент на индуктивном анализе. При этом причинно-следственные связи считаются неоднозначными. Структура Уолтса — это отношение, создающее целое из элементов. У «технократов» же к этому добавляются любые отношения и взаимодействия элементов, в том числе нерегулярные.

Поскольку нелинейный анализ пока применяется для анализа отдельных аспектов международной политики, в работах этого направления не всегда можно выделить концептуальное ядро, которое позволяло бы говорить о близости к той или иной парадигме ТМО. Не случайно приемы нелинейного анализа используют не только неореалисты. Примером может служить книга Джеймса Розенау «Турбулентность в мировой политике», которая гораздо ближе к парадигме глобализма.

Неореалисты тоже стремятся соединить нелинейный анализ сложных адаптивных систем со структурной теорией Кеннета Уолтса, чтобы преодолеть концептуальную аморфность технократического подхода. В книге «Системные эффекты» Роберт Джервис показывает достоинства новых научных веяний, которые позволяют усовершенствовать системный анализ политики. Соглашаясь с основными постулатами теории Уолтса, Джервис утверждает, что нелинейный анализ позволит вывести структурный анализ политики на качественно новый уровень по нескольким направлениям.

Во-первых, он позволит прослеживать обратное влияние актора на систему в целом: как субъект политики, «следуя простым и некоординированным стратегиям, может произвести агрегированное поведе - ние, которое является сложным и упорядоченным, хотя и необязательно предсказуемым и стабильным». То есть нелинейность помогает найти эффективную государственную стратегию, которая способна использовать знание о состоянии международной системы и даже повлиять на нее при условии, что данное государство — не обязательно великая держава. Во-вторых, преодолевать статичность структуры Уолтса за счет того, что нелинейный анализ охватывает отношения и взаимодействия всех уровней при условии, что система находится в состоянии постоянных изменений. В-третьих, учитывать сложный характер взаимодействий, который проявляется в том, что они имеют множественные последствия, их эффект бывает нелинейным, а малые события в определенных условиях могут приводить к значительным изменениям всей международной системы. В-четвертых, обогатить некоторые концепции и понятия. Одна из новаций состоит в том, чтобы на системном уровне рассматривать не только отношения, но и взаимодействия.

В этой связи, если Уолтс основное внимание уделяет общим структурным ограничениям, которые накладывают отпечаток на политику государств, то Джервис предлагает использовать кибернетическое понятие обратной связи, которая может иметь положительную и отрицательную направленность. Структурная сила Уолтса соответствует отрицательной обратной связи, которая направлена на самосохранение структуры. Добавляемая положительная обратная связь соответствует приспособлению структуры к происходящим событиям. В перспективе это дает возможность трактовать гораздо шире содержание системного влияния, не сводя его только к распределению силы.

Существует близкая разновидность системного анализа международной политики, которая опирается на понятия теории сложных систем и концептуально тяготеет к неолиберализму. Она возникла в начале 1990-х гг. как еще одна попытка охватить системным анализом усложнившиеся и динамичные изменения, связанные с окончанием холодной войны. Это направление обозначают термином complexity analysis, и его отличие от принципов сложных адаптивных систем состоит лишь в том, что международная система считается упорядоченной тем или иным способом. С одной стороны, государство является иерархической структурой по отношению к своему обществу, а внешняя и внутренняя политика связаны. С другой, хаос международной политики отчасти упорядочен через международные нормы, транснациональные институты или картельные соглашения.

В заключение еще раз отметим, что условием успешного освоения политическими науками методов нелинейного анализа является взаимная адаптация базовых понятий. Не только гуманитариям предстоит разобраться в сложном математическом инструментарии, но и ученые, применяющие математические методы, должны в необходимой мере учесть специфику политических наук.